Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Наталья Галкина, автор одиннадцати поэтических и четырех прозаических сборников, в своеобразном творчестве которой реальность и фантасмагория образуют единый мир, давно снискала любовь широкого круга читателей.
отрывок из произведения:
...Само собой разумеется, что такое тонкое и — как бы это выразиться поточнее? — сомнительное дело, то есть мероприятие, как изучение Земли и землян, не обошлось без эксцессов, недоразумений, накладок, несчастных случаев, срывов, сбоев и так далее, нужно подчеркнуть. Теория, по обыкновению, летела на кры... со сверхзву… со скоростью, приближающейся к скорости света, а практика уныло плелась пешком по этапу. Вёлся реестр — самый, надо отдать справедливость, подробнейший, — проб и ошибок. Эпизод, о котором идет речь, проходил по разряду ошибок феноменологического характера. Эксперт-разведчик ЭР-1/019-5-24, обладавший немалым опытом, солидным стажем, снабженный убедительной легендой, правдоподобной фамилией, почти совершенно человеческой внешностью, ложившийся спать ночью, встававший утром, чтобы пойти на службу, успешно работавший, обзаведшийся друзьями, женой и даже детьми, внезапно перестал выполнять свои обязанности по исследованию планеты Земля и занялся сугубо личными делами, свойственными исключительно представителям изучаемой им породы. Он влюбился, — что само по себе, естественно, уже относилось к области феноменологии.
Факт этот тщательно рассматривался и обсуждался его сопланетниками; высказаны были разнообразные точки зрения, однако, к единому мнению ученые не пришли.
Личность особы, косвенно повинной в происшедшем, также подверглась всестороннему рассмотрению и обсуждению. Ничего, что отличало бы ее от других известных науке земных особей женского пола, выявлено не было.
Звали ее Тоня Пестрецова. Имя Антонина, отчество Антоновна. У нее был премиленький вздернутый носик; говорила она тихо и чуть-чуть шепелявила. Должно быть, родители ее, озабоченные бытовыми и производственными проблемами, прошляпили недостачу в звуках, возникавших на розовых губках дочурки Тонечки, и не повели ее в нужный период нежного возраста к логопеду. Впрочем, доза лепета, имевшаяся в речи Антонины Антоновны, придавала ее мягкой женственности дополнительное очарование. Тонечкина мать работала поварихой; когда взглядывала она на подрастающую дочь, как, впрочем, ранее на новорожденную крошку и позднее на девятнадцатилетнюю девушку, на ум приходили ей суфле, взбитые сливки, пончики с повидлом, карамель «Мечта», желе, безе, мармелад и зефир бело-розовый.
— Какая она у нас сахарная, — говорила повариха мужу своему, тониному отцу, Антону Пестрецову.
Пестрецов, поглядывая в окно на оставленный им у дома грузовик, степенно ел борщ и отвечал жене своей, что скоро придется ей стащить на работе кочергу — дочкиных хахалей отгонять.
К шестнадцати годам Антонина ходила еле слышно, говорила не громче, больше дома сидела, чем гуляла, учила старательно уроки, Но пассатижи, пожалуй, пригодились бы родителям ее больше кочерги; пассатижами отец и потрясал периодически в коммунальном коридоре километровом, грозясь откусить телефонный провод, — парни вызывали Пестрецову Тоню на все голоса.
— Долго ли будут, — спрашивал пьяница-сосед, — тонькины кобели телефонную сеть загружать?
— Вопрос ты, как всегда, задаешь риторический, — отвечал Пестрецов и закрывал за собой дверь.
Тоня любила бывать дома, любила темную толстую мебель, крахмальные, вышитые рукою матери, салфеточки, открытки и вырезки из журналов, украшавшие стены: фотографии киноактрис Макаровой Тамары, Смирновой Людмилы и Лоллобриджиды Джины, репродукции портретов Рокотова и Налбандяна, пейзажей Шишкина, Левитана и Грабаря, жанровых картин Остаде, Перова и Лактионова, а также обрамлявшие вышеуказанное великолепие этикетки и упаковки от чулок, мыла и импортного печенья...
...Само собой разумеется, что такое тонкое и — как бы это выразиться поточнее? — сомнительное дело, то есть мероприятие, как изучение Земли и землян, не обошлось без эксцессов, недоразумений, накладок, несчастных случаев, срывов, сбоев и так далее, нужно подчеркнуть. Теория, по обыкновению, летела на кры... со сверхзву… со скоростью, приближающейся к скорости света, а практика уныло плелась пешком по этапу. Вёлся реестр — самый, надо отдать справедливость, подробнейший, — проб и ошибок. Эпизод, о котором идет речь, проходил по разряду ошибок феноменологического характера. Эксперт-разведчик ЭР-1/019-5-24, обладавший немалым опытом, солидным стажем, снабженный убедительной легендой, правдоподобной фамилией, почти совершенно человеческой внешностью, ложившийся спать ночью, встававший утром, чтобы пойти на службу, успешно работавший, обзаведшийся друзьями, женой и даже детьми, внезапно перестал выполнять свои обязанности по исследованию планеты Земля и занялся сугубо личными делами, свойственными исключительно представителям изучаемой им породы. Он влюбился, — что само по себе, естественно, уже относилось к области феноменологии.
