Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Мой дом стоит в лесу. Восемнадцать собак, девять кошек, черная свинья Дуля. Пишу книги — сказки, фантастику, детективы. Из этого издано уже четыре книги (издательство «Терра», «Искатель«), занимаюсь дизайном — член союза дизайнеров Москвы (цифровая графика), работаю в Photoshop, Archicad, 3D Studio, DreamWeaver и еще в трех-четырех десятках программ. Пишу цифровую музыку —»музыку мертвых», как я ее окрестила, но также пою вживую под вполне живую гитару — она у меня черная испанка. У меня роскошный цветник с прудами и водопадами — это лучший escape какой можно себе придумать. Телевизор не смотрю — некогда и не хочется, зато слушаю музыку: предпочитаю тяжелую и очень громкую (rock, grunge, postgrunge) — стекла должны звенеть обязательно. Я живу в лесу, и могу себе это позволить.
отрывок из произведения:
...Небо было синее-пресинее. Совершенно бездонное. Летом оно совсем иное, летом оно выгорает от жары, мутится белесым маревом и оттого кажется не таким высоким. Море тоже синее-пресинее, еще синей неба — того немыслимого цвета, которого в природе вроде бы и не существует, по крайней мере, в других частях света; флуоресцирующее, веером испускающее потоки солнечных бликов, от которых глаза сами собой начинают лить слезы. Поэтому очки необходимы. Волны набегают на берег с умиротворяющим постоянством, утюжат белый песок, легко, как костяшками пальцев, постукивают мелкой галькой, и гулко хлюпают, натыкаясь на камни. Бухта великолепна, просто идеальна в своих пропорциях — крутые желтоватые скалы щербатым полумесяцем вдаются в море, естественный волнолом, о который, пенясь, разбиваются валы, защищая гавань от штормов. Редкие искореженные ветрами кедры лепятся корнями к неприступным уступам, дальше от воды превращаясь в густой лес, который почти доверху окутывает зеленой шубой гору, прикрывающую залив от остального мира. Вершина горы белеет каменной тонзурой, откуда, как говорят, открывается, ну, совершенно фантастический вид. Легко верится!
У подножия раскинулся дорогой отель, выстроенный в эклектическом мавританском стиле – роскошном до чрезмерности; со стороны моря он кажется сказочным дворцом, возведенным каким-нибудь вполне могущественным восточным властелином для услады своей избалованной возлюбленной. Меж чертогов, взбирающихся вверх по террасам, разбит пышный парк, изобилующий редкими растениями, с водопадами и стремящимися к морю ручьями, в которых снуют золотые рыбки. Даже сейчас, в марте, парк уже в цвету, впрочем, тут круглый год какая-нибудь да жизнь… Особенно хороши кустарники да деревья. Взять хотя бы магнолии, обсыпанные розовыми толстолистными, какими-то мясистыми цветками, каждое величиной с чайное блюдце, или кружевные бархатные мимозы – желтые, вырви глаз, или увивающие стены бледно-сиреневые пенные глицинии, ну и, конечно, несравненное Иудино дерево – у того в алом цветковом кипении просто ствола с ветками не видать. Красота неземная! Можно тихонько лежать в шезлонге, греясь в лучах пока еще не горячего солнца, чуть смежив веки, чтобы красочная чрезмерность не повредила северные мозги, привыкшие в указанное время года различать только три цвета: черный, белый да серый с его, безусловно, многочисленными оттенками… И пить теплый благоуханный воздух — большими и маленькими глотками, главное в этом деле не захлебнуться.
Маруся вздохнула и, сев, пошарила ногами в поисках шлепанец. Хочешь, не хочешь, а придется отправляться за братцем, сам он ни за что не оторвется от компьютера, так и будет сидеть в душном номере до самого обеда. Набросив на себя сарафан и подхватив полотенце, Маша направилась по гальке к проходу в невысокой каменной ограде, отделяющей парк от пляжа. Поднявшись по ступенькам, она миновала цветущий кустарник и остановилась на краю бассейна. Этот бассейн в отличие от остальных, в обилии разбросанных по территории отеля, наполнен подогретой морской водой и помещается на каменном лепестке, выдвинувшемся на пляж поближе к прибою. Отсюда отлично видно и море, и причал с несколькими покачивающимися на волнах белоснежными яхтами, слышится плеск набегающих волн, а в то же время можно купаться пока море еще ледяное. Поколебавшись, она поболтала ногой в бирюзовой воде — да, в самом деле, вполне теплая. Может и правда окунуться? Как-нибудь… потом…
...Небо было синее-пресинее. Совершенно бездонное. Летом оно совсем иное, летом оно выгорает от жары, мутится белесым маревом и оттого кажется не таким высоким. Море тоже синее-пресинее, еще синей неба — того немыслимого цвета, которого в природе вроде бы и не существует, по крайней мере, в других частях света; флуоресцирующее, веером испускающее потоки солнечных бликов, от которых глаза сами собой начинают лить слезы. Поэтому очки необходимы. Волны набегают на берег с умиротворяющим постоянством, утюжат белый песок, легко, как костяшками пальцев, постукивают мелкой галькой, и гулко хлюпают, натыкаясь на камни. Бухта великолепна, просто идеальна в своих пропорциях — крутые желтоватые скалы щербатым полумесяцем вдаются в море, естественный волнолом, о который, пенясь, разбиваются валы, защищая гавань от штормов. Редкие искореженные ветрами кедры лепятся корнями к неприступным уступам, дальше от воды превращаясь в густой лес, который почти доверху окутывает зеленой шубой гору, прикрывающую залив от остального мира. Вершина горы белеет каменной тонзурой, откуда, как говорят, открывается, ну, совершенно фантастический вид. Легко верится!
