Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
В 1999 году в тверском издательстве «ЧуДо» Александр Доставалов опубликовал свою книгу «Сон, от которого не просыпаются». Это фантастический роман о параллельном мире, страшном, близком и понятном. Германия и Советский Союз составляют одно тоталитарное государство, в лабораториях СС на молодых парнях и девушках ставят опыты, а американцы опущены до положения абсолютно счастливых рабов.
В каком-то смысле это даже не фантастика, а ветвь альтернативной реальности.
Роман А.Доставалова «Сон, от которого не просыпаются» издан в 2000 году в Московском издательстве ОЛМО-ПРЕСС под названием «По ту сторону».
Во время очередного восхождения группа скалолазов невольно попадает в параллельный мир. В этом мире Советский Союз, объединившись с фашистской Германией, выиграл Вторую мировую войну и установил господство над всеми государствами Земли. Но своего мира им мало…
отрывок из произведения:
...Серый потолок. Что-то тихо, очень тихо скребется. Шуршит. Руки как будто обрубили начисто — нет рук. Голова болит. Ох, как голова болит — глазами ворочать больно. Во рту спекшаяся погань. Что-то случилось. Это больница. Это больница, точно. У него амнезия. Провалы в памяти. Потому и голова болит. Хотя... Стоп. Руки-то связаны. Точно. Руки связаны за спиной. Господи, хоть бы не психушка. На смирительную рубашку не похоже. Та же куртка, что и в горах. Даже не переодели. Сорвался он, что ли? Чушь, сегодня вообще подъема не было. Не ходили сегодня в гору. Ночью снег пошел. Да и зачем руки связывать... Больно как, сволочь...
Женька с трудом перевернулся, встал на колени и начал осматриваться, разминая затекшие кисти рук. Перед глазами расплывались цветные пятна, к горлу Подкатила тошнота, он едва успел наклониться, как его дважды вырвало, вывернуло наизнанку. Стало чуть-чуть легче. Вот только ногу испачкал. Прислонившись к стене, помогая себе ногами и плечами, он отполз подальше, лег поудобнее и осмотрелся.
Господи, куда это он попал? В углу топчан, больше похожий на нары. Раковина и унитаз. Все чисто, если не считать блевотины на полу. Запах казенного помещения, какой-то дезинфекции. Окон нет. Металлическая дверь с глазком. Высокий серый потолок. Стены окрашены масляной краской. Тюрьма, что ли? Больше всего это походило на камеру. Во всяком случае, по представлениям Женьки, камера в тюрьме должна быть примерно такой же.
Развязаться. Подобравшись вплотную к топчану, Женька зацепил за его угол веревку и дернулся, пытаясь ее ослабить. Затем еще раз и еще. Что-то вроде бы получалось; он почувствовал боль в кистях, там, где веревка надорвала кожу. Теперь надо восстановить кровообращение и попробовать дотянуться до узла. Женька как мог изогнул за спиной руки, но у него ничего не вышло.
Какое-то время он просто лежал отдыхая. Оставаться связанным очень не хотелось. Со всем остальным можно было разобраться позже.
Он еще раз, более удачно, зацепил за угол веревку и, наконец, дотянулся большим пальцем до узла. Что-то там удалось подцепить. Еще раз...Еще... Растягивается. Еще немножко...
Слишком больно. Ладно. Времени у него, похоже, предостаточно. Соображалось медленно. В голове стоял мягкий, обволакивающий туман. Хотелось спать. Женька проделал несколько упражнений с дыханием. Несколько раз, рывками, встряхнулся — напряг и расслабил тело. Голова стала болеть сильнее, но сонливость исчезла. Узел никак не поддавался. А, черт, ноготь...
Куда же он попал? И как он сюда попал? Такое было один раз, на Памире, когда он с восьми метров шарахнулся об камень головой. Хорошо, что вскользь, и поднимались они в специальных касках, но очухался он тогда только в больнице. На больницу все это никак не похоже. И веревочка на руках... тугая... Еще ра-аз... Нет. Отдыхай пока. Женя. Отдыхай. На гору сегодня не ходили. Или вчера? Не важно. Снег шел, в такую погоду нельзя работать даже обычный склон. Из лагеря никто не выходил. Так. Спокойно. Сосредоточиться. На гору они не собирались. Действительно, не собирались. Последнее, что он помнил, это лагерь. Вечер. Палатка, свежая салфетка на столе, открытая банка сардин, вино, огурцы и сухой хлеб из поселка. Юлька с чайником. Марта в зеленом халате... Праздновали день рождения. Кто-то тогда вошел, свечи заморгали... Да, точно. Незнакомые ребята в кожаных куртках... Юлька еще сказала что-то смешное... Что-то про Терминатора... Теплее. А потом Юлька упала. Он кинулся ее подхватить, но не успелвсе зашаталось, рука зацепилась за стол и... И все. Вот на этом все. Понятно. Терминаторы...
...Серый потолок. Что-то тихо, очень тихо скребется. Шуршит. Руки как будто обрубили начисто — нет рук. Голова болит. Ох, как голова болит — глазами ворочать больно. Во рту спекшаяся погань. Что-то случилось. Это больница. Это больница, точно. У него амнезия. Провалы в памяти. Потому и голова болит. Хотя... Стоп. Руки-то связаны. Точно. Руки связаны за спиной. Господи, хоть бы не психушка. На смирительную рубашку не похоже. Та же куртка, что и в горах. Даже не переодели. Сорвался он, что ли? Чушь, сегодня вообще подъема не было. Не ходили сегодня в гору. Ночью снег пошел. Да и зачем руки связывать... Больно как, сволочь...
