Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Юрий Валерьевич ЕРШОВ родился 18 июля 1967 года в Кемерове, где и живет. Учился в Кузбасском политехническом иституте, работал электриком, сварщиком, электромонтажником. В 2000-2002 годах опубликовал четыре рассказа в «ЮТ» и «ТМ».
отрывок из произведения:
...В ярком слепящем свете Фухтель не сразу разглядел тело, буквально заваленное трубками, датчиками, пучками проводов, а, разглядев, растерялся, в полной мере ощутив необычность и даже определенную торжественность ситуации.
Немолодой, довольно крепкого телосложения мужчина лежал на стальном столе, вокруг которого теснились ящики со злобно перешептывающимися аппаратами, бесчисленными нейрокомпьютерами и емкостями с жидкостями самого отвратного вида. У человека было приятное, вызывающее доверие интеллигентное лицо, ясные детские глаза. На его гладких, просто девичьих щеках играл здоровый румянец, выбритый подбородок спорил в блеске с металлом, и лишь под носом чернели нелепые, лихо закрученные аристократические усики.
— Только очнулся. Однако спрашивайте, пока свежий, спрашивайте, — заторопился тощий престарелый врач, длинные ноги которого лыжными палками торчали из-под белоснежного халата.
Решительно наклонившись к столу, Фухтель отпрянул, наткнувшись на прямой взгляд, полный дикой подозрительности и болезненного непонимания. Первое впечатление оказалось даже не обманчивым, а лживым. Человек был стар, очень стар, очень болен, и к тому же, на левой стороне его груди, под сердцем, краснели пятна плохо заживших шрамов, явно оставленных пулями.
— Профессор, он же... разве же диктатор? — судорожно выдохнул Фухтель, хватаясь за сухую руку врача.
— Юноша, институт дает стопроцентную гарантию генетических реконструирований. Однако это один из величайших диктаторов прошлого, собственной персоной, через месяц после покушения.
— Мне нужно же будет представить доказательства, профессор.
Врач одобрительно похлопал Фухтеля где-то между слегка намеченной талией и подмышкой, продвинулся вперед.
— Ну, как вас зовут? — спросил профессор и, услышав, вернее, разобрав по губам ответ, недовольно поморщился. — Говорите громче, однако я лично корректировал ваши воздушные пути и уверен в их функциональности. Итак, любезный, под каким именем вы попали в мировую историю?
— Катин, — отчетливо произнес лежащий на столе человек.
— Продолжайте, юноша, — бросил врач, отходя в сторону. — Однако эта копия полностью ваша.
— Как вы себя... чувствуете... Катин, — не вполне уверенно сказал Фухтель, явно боясь каких-либо интонаций. Пухлые, большие губы тряслись в нервном возбуждении, все сильнее напоминающем припадок душевнобольного. Смазливое породистое лицо побледнело, и без того тонкие черты заострились. Ежесекундно отбрасывая густые волнистые волосы за плечо, Фухтель не замечал движения собственной руки, вновь и вновь тянулся к падающей пряди, зачем-то, тоже не замечая этого, переступал с ноги на ногу. Сгорбленный, чуть ли не вдвое скрюченный жутким вожделением, он сейчас напоминал хищную птицу, танцующую над убитой дичью.
— Чувствую себя весьма неестественно, — помолчав, ответил Катин. Голос у него был мягким, спокойным, каждое «с» Катин подменял на сложный звук, целый набор, фейерверк согласных, до странности обтекаемых, сглаженных, создающих по-домашнему уютный консонанс. — Тело не повинуется, вас слышу сквозь механические шумы, и так, словно вы находитесь в смежной комнате. Страшная боль в груди, страшная ломота в костях. Что со мной?..
...В ярком слепящем свете Фухтель не сразу разглядел тело, буквально заваленное трубками, датчиками, пучками проводов, а, разглядев, растерялся, в полной мере ощутив необычность и даже определенную торжественность ситуации.
