Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Татьяна Сергеевна Матвеева (нередко использующая псевдоним Inity) — писательница-прозаик, автор нескольких фантастических (киберпанковских и дайверпанковских) литературных произведений, также известная своей деятельностью в качестве системного оператора одного из петербургских узлов Сети Фидонет и модератора нескольких популярных фидонетовских эхоконференций. Помимо традиционных публикаций, уверенно использует Всемирную Паутину и Фидонет для распространения своего творчества и для общения с читателями.
отрывок из произведения:
...Была осень. Ей нравилось жить осенью. Она жила на последнем этаже и любила слушать, как дождь стучит по красноватым черепицам крыш. Когда приходили зима и весна, она неизбежно впадала в спячку — кажется, именно так можно было назвать это состояние. Она ложилась спать, укутываясь в теплый клетчатый плед, и ей на мгновение казалось, будто мама приходит подоткнуть его — своими мягкими желтоватыми руками. Потом наступала ночь — или сон, по сути дела одно и то же. Она просыпалась на закате лета, когда желтые листья уже начинали отрываться от ветвей и парить в прозрачно-голубом пространстве — не долетая до земли, не поднимаясь до неба. Она просыпалась, когда разукрашенные корабли приплывали в гавань из далеких стран, и алые флаги лениво качались на их мачтах, поддерживаемые легким ветром.
Когда она уставала бродить по пристани и по тихим улочкам города, она возвращалась домой и садилась у окна, задумчиво подперев голову. Иногда она включала музыку — маленькие музыканты рассаживались в уголке ее стола и принимались играть подходящие к осеннему настроению менуэты и вальсы — и слушала, как исчезает время, когда одна песня кончалась и начиналась другая. Иногда она подходила к компьютеру, брала в руки гусиное перо и оставляла на желтоватом пергаменте строки никем не признанных повестей и стихов — просто потому, что невозможно было все время носить их в сердце, они рвались наружу. Когда наконец повесть или стихи были готовы, она развешивала свеженькие, с влажными еще чернилами файлы на специально натянутой поперек комнаты веревке, чтобы дать им хорошенько просохнуть и окрепнуть. Иногда, задумчиво улыбаясь, она перебирала старые листки, выбирала некоторые из них, складывала из них самолетики и с улыбкой выпускала их в окно, где они кружились вместе с листьями над безлюдными улицами. Некоторые стихи навсегда исчезали, но некоторые приживались и пускали ростки между камней мостовой, а некоторые цеплялись за стены домов и впитывались в кирпичную кладку, затаиваясь в глубине стен. Возможно, в глубине города существовали дома, насквозь пропитанные старыми стихами. Она не знала, сколько поэтов жило до нее в ныне почти безлюдном городе. Сколько она себя помнила, она не встречала здесь других жителей, только размыто-серые тени иногда мелькали в глубине улиц или в полумраке одиноких соборов...
...Была осень. Ей нравилось жить осенью. Она жила на последнем этаже и любила слушать, как дождь стучит по красноватым черепицам крыш. Когда приходили зима и весна, она неизбежно впадала в спячку — кажется, именно так можно было назвать это состояние. Она ложилась спать, укутываясь в теплый клетчатый плед, и ей на мгновение казалось, будто мама приходит подоткнуть его — своими мягкими желтоватыми руками. Потом наступала ночь — или сон, по сути дела одно и то же. Она просыпалась на закате лета, когда желтые листья уже начинали отрываться от ветвей и парить в прозрачно-голубом пространстве — не долетая до земли, не поднимаясь до неба. Она просыпалась, когда разукрашенные корабли приплывали в гавань из далеких стран, и алые флаги лениво качались на их мачтах, поддерживаемые легким ветром.
