Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Александр Исаакович Мирер. Родился в Москве. По основной специальности — инженер. Работал главным конструктором во Всесоюзном НИИ электротермического оборудования, редактором в издательстве «Текст». Живет в Москве.
Дебютировал повестью «Будет хороший день!» (1965). Творчество Мирера отчетливо выделяется на фоне отечественной фантастики 60-70-х годов тематикой и стилистикой. Первая авторская книга — детская повесть «Субмарина «Голубой Кит«» (1968). В 1969 году изданы две повести, которые сделали Мирера одной из наиболее заметныхфигур в советской фантастике — «У меня девять жизней» (расширенный вариант вышел в 1990 году) и «Главный полдень» (в 1976 году расширенный вариант выпущен как роман «Дом Скитальцев»). В 70-80-х годах Мирер работает в основном как литературовед, публикуетстатьи о творчестве Михаила Булгакова и братьев Стругацких. Использовал псевдоним — Александр Зеркалов. В 1988 году в США выходит его монография «Евангелие Михаила Булгакова».
В 1998 году неожиданно для многих выходит новый роман Мирера «Мост Верразано».
отрывок из произведения:
... — Крокодилы! — оглушительно заорал попугай.
Андрей повернулся на левый бок и посмотрел вниз, туда, где полагается быть ночным туфлям. Между прутьями настила была видна вода — цвета хорошего крепкого кофе. За ночь вода поднялась еще на несколько сантиметров.
Оставались последние секунды ночного отдыха. Он вытянулся в мешке и закрыл глаза. Примус шипел за палаткой, и через клапан проникал запах керосиновой гари, а от Аленкиного мешка пахло Аленкой. Счастливые дни в его жизни. Вот они и наступили, наконец.
— Эй, просыпайся!
Через краешек сна он услышал сразу ее голос, и отдаленный шум джунглей, и шорох и скрипы Большого Клуба, и совсем еще сонный, полез из мешка и натянул болотные сапоги. Настил, сплетенный из тонких лиан, провис к середине и почти не пружинил под ногами. «Давно пора сплести новый, — подумал Андрей. Сегодня я натащу лиан».
Он знал, что все равно не сделает этого ни сегодня, ни завтра, и вспомнил, как в Новосибирске директор спал в кабинете на старой кровати с рваной сеткой, а когда ее заменили, устроил страшный скандал, и кричал: «Где моя яма?» Посмеиваясь потихоньку, он оделся, спустился в воду — шесть ступеней, — и посмотрел на сапоги. Вода дошла до наколенников. Поднимается.
— Неважные дела. Надо бы к черту взорвать эти бревна. Запруду. Там полно крокодилов, — сказала Аленка сверху.
— Разгоним, — ответил Андрей. Он шел под палаткой, ощупывая дно ногами. Палатка стояла на четырех столбах, провисший настил был похож на днище огромной корзины. Прежде чем выбраться на мостки, он посмотрел в сторону деревни. Он смотрел каждое утро, и ничего не видел — только лес. Ни дымка, ни отблеска очага...
Примус шумел что было мочи, Аленка осторожно накачивала его хромированное чрево. Синие огни прыгали под полированным кофейником, на очаге лежали вычищенные миски, и Аленка сидела деловитая, чистенькая, как на пикнике — ловкие бриджи, свежая ковбойка, светлые волосы причесаны с педантичной аккуратностью.
— Как спалось? — спросил Андрей.
— Ты что-то говорил? Ничего не слышно. Как в метро. Кстати, что ты вчера говорил о дисках, когда возвращался? В лодке?
Андрей открыл рот и несколько секунд так и стоял, соображая.
— Тебя же не было в лодке... Как ты узнала, что я сам с собой говорил?
— Всю жизнь мне не верят, что я читаю мысли, — сказала Аленка, отмеряя кофе десертной ложкой. — И ты тоже, никто мне не верит. Лентяи все недоверчивые, хоть пистолет бы почистил.
— Он в палатке, — машинально сказал Андрей.
— Ты ведь сам говорил, что он осекается.
— Почищу после завтрака.
— Возьми, лентяй, — она просунула руку в клапан, и достала тяжелый пистолет. В левой руке она держала ложку с кофе.
— Все равно не буду, — сказал Андрей, расстегивая кобуру. Он разложил детали на промасленной тряпке, и, гоняя шомпол в стволе, соображал, как бы к Алене подступиться. Если она заупрямилась — ищи обходной маневр. Это он усвоил.
Он собрал пистолет, вложил обойму, и заправил в ствол восьмой патрон. Пистолет поймал солнце, — багровый край, беспощадно встающий над черной водой, среди черных стволов. В чаще ухнула обезьяна-ревун...