Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Наталия Никитайская. Российская советская писательница, театровед. Родилась в 1943 г. в г. Вологде в семье военного летчика и фельдшера. Окончила Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии. Пишет стихи, прозу, сказки и фантастику. Живет в Санкт-Петербурге, замужем за Борисом Никольским – также писателем-фантастом.
Печататься начала с 1972 года. В фантастике дебютировала повестью, которая была названа «Бог троицу любит», и с которой в 1978 году она стала участницей конференции молодых писателей Северо-Запада. Эта повесть вышла в 1982 году в сборнике «Белый камень Эрдени» под названием «Солнце по утрам». Составитель антологий фантастики питерских фантастов «День свершений» (1988) и «Часы с вариантами» (1992) и автор десятка запоминающихся фантастических рассказов.
Кроме фантастики Наталия Никитайская пишет немало и реалистической прозы, Эссе, публицистику, публикуясь в журналах «Нева», «Знамя» и др. В 1999 году появился в журнальной публикации и первый ее роман «Будь ты проклят, любовь моя».
отрывок из произведения:
...Не помню уже, какая незадача заставила меня позже других поехать с театром на летнюю дачу. Но зато хорошо помнится, какой я оказалась дурындой, поверив адресу, выданному мне кем-то из друзей: «Доезжаешь до Горьковской, спрашиваешь Кокошкино — любой покажет».
А там, в Горьковской, сразу же выяснилось, что про Кокошкино никто и слыхом не слыхивал. На меня смотрели с недоумением. И все-таки нашелся кто-то, кто указал нужное направление. И я, с тяжелым чемоданом, потянулась по горячему от летнего солнца проселку, по краям которого устремились к небесам высокие травы и цветущий буйный иван-чай. Потянулась, теперь уже вовсе не уверенная, что найду своих. Но нашла.
Беспечная молодость не зря полагается на свою беспечность: результат бывает иногда просто фантастическим.
Кокошкино, понятное дело, было Имя Выдуманное… И радостно встретили меня сами выдумщики: наши педагоги Ц. Ю. и В. П., и ребята — весь пионерский театр имени Павлика Морозова при Доме пионеров Смольнинского района.
Это лето на съемной даче (ну, чем не МХАТ!), когда мы репетировали на природе новый спектакль по повести И. Карнауховой «Наши собственные» и купались до одури в озере Лебяжьем, и читали вслух пьесы Метерлинка, расположившись на песчаном холме под сосной, и снимали на узкую пленку кинофильм, придумывая комические переодевания и ситуации, — не забудет уже никто из участников… А подарено это лето было нам педагогами: никто не мог бы заставить их на свой страх и риск снимать в складчину дачу, взваливать на себя всю ответственность за эту «самодеятельность», за толпу живых, энергичных, влюбляющихся, страдающих от неразделенных чувств, увлеченных театром до самозабвения детей. Но наши педагоги сами же все это и придумали, и осуществили. Уж такими они были людьми: самоотверженными и увлекающимися, совсем как ребята, которых притягивало к ним как магнитом.
Есть люди, о которых постоянно говорят и пишут. И, как правило, люди эти достойны внимания, к ним проявляемого. Они действительно много сделали, после них остались книги, изобретения, научные теории: несгораемый вклад в сокровищницу человеческого познания и развития.
Это, образно говоря, верхний — или высший — слой.
А есть и другой, куда менее приметный, слой людей, после которых, на первый взгляд, не остается ничего, кроме памяти тех, кто был с ними близок.
И тем не менее роль этих людей необычайно велика. Их можно назвать, прибегая к торжественному слогу, созидателями художественной атмосферы. И отличает этих людей от других всего-то: преданность делу да искренняя вера в творческое и доброе предназначение человека, ну да еще, наверное, то, что можно назвать наивностью сердца.
Именно такими людьми, как я понимаю это сейчас, были Циля Юльевна Герасимова и Владимир Петрович Поболь, официальные руководители детского театра (сначала драматических кружков) при обычном Доме пионеров, ставшие для большинства кружковцев лидерами в самом высоком, духовном, если хотите, смысле слова.
Середина и конец пятидесятых годов были для страны временем не простым. Еще совсем недалеко ушла в прошлое война, но уже похоронили под вселенский плач Иосифа Сталина и уже прошел разоблачающий культ личности съезд партии. Народ жил трудно, медленно побеждая нищету и разруху. Но ощущение победителей не покидало тех, кто выжил. Я хорошо помню это по своим родителям, которым повезло, пройдя фронт и блокаду, остаться в живых. Тогда казалось, что все самое страшное уже позади, а впереди только самое хорошее. Даже для тех, кто военными сиротами переполнял детские дома.
В нашем пионерском театре были ребята из таких детдомов. И талантливые были ребята. И получали ведущие роли. И здорово играли. А руководители никогда не делали им скидок на «сиротство», но всегда поддерживали. Потому что и сами пережили войну и прекрасно понимали, что значит для человека потерять всех близких.
Поначалу Ц. Ю. и В. П. вели два параллельных драматических кружка. Но однажды объединились и создали детский театр, побеждающий в городских конкурсах даже такой прославленный коллектив, как ТЮТ при Дворце пионеров. И не могли ни Ц. Ю., ни В. П., отрабатывая поденщину, ограничивать часы занятий теми, что стояли в расписании ДПШ. Полные сил, энергии и творческих замыслов, все свое свободное время они проводили с нами. И не раз случалось так, что обеспокоенные родители в двенадцать часов ночи колотили в двери Кикиных палат, чтобы вытаскивать нас со сцены...
...Не помню уже, какая незадача заставила меня позже других поехать с театром на летнюю дачу. Но зато хорошо помнится, какой я оказалась дурындой, поверив адресу, выданному мне кем-то из друзей: «Доезжаешь до Горьковской, спрашиваешь Кокошкино — любой покажет».
