Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Сергеев Дмитрий Гаврилович родился 7 марта 1922 года. Раннее детство прошло на приисках и рудниках, раскиданных по Сибири и Дальнему Востоку, где работал его отец. С 1930 года семья переехала в Иркутск.
Сразу после школы Дмитрий Сергеев становится солдатом Великой Отечественной: поступает в Омское пехотное училище и в звании младшего лейтенанта попадает на Брянский фронт. Ранения, госпиталь, снова фронт... Дошел до Берлина, награжден орденом Отечественной войны II степени, боевыми медалями.
В 1946 году Дмитрий Сергеев поступает в горно-металлургический институт, работает в геологических экспедициях.
В литературу Дмитрий Сергеев пришел поздно. Должно быть, и война, и послевоенное лихолетье тому причиной.
Первые рассказы печатались в альманахе «Новая Сибирь». В 1965 г. на знаменитом Читинском семинаре был отмечен как талантливый прозаик за рассказ «В сорок втором», который был напечатан А.Твардовским в «Новом мире». С 1966 г. Дмитрий Сергеев — член Союза писателей СССР, с 1989 г. — председатель Иркутского отделения Союза российских писателей.
Д.Г.Сергеев — почетный гражданин г.Иркутска.
Ушел из жизни Дмитрий Гаврилович как солдат — 22 июня ровно в 4 часа 2000 года.
Что же привлекает в его творчестве? Наверное, разнообразие тематики: здесь и повести — воспоминания о детстве, и рассказы о войне, и повествования о геологах, и научная фантастика, и, наконец, история родного края.
Огромный запас наблюдений, фактов, событий, встреч, груз увиденного и пережитого, явились богатым материалом для создания многих произведений. Почти все, что написано Дмитрием Сергеевым, он видел и пережил.
отрывок из произведения:
...Юлия вошла в кабинет и положила на мой стол тетрадь.
— Хорошо, хорошо, прочту, — сказал я, предупреждая ее просьбу.
Молодые аспиранты чуть не каждый день приносят свои нелепейшие проекты. Интересно знать, когда они успевают вынашивать весь этот бред? Приходится читать, смотреть чертежи, а после объяснять, что никакого открытия нет. Нелегкая задача. Творцы сверхновых гипотез всегда самолюбивы и заранее настроены видеть во мне оголтелого консерватора, если я не соглашусь с ними, но с телячьим восторгом будут трезвонить всюду, что старик не напрасно поглощает кислород, если я соглашусь.
На этот раз я ошибся. Вот что было в тетради Юлии.
«Его нашли на чердаке института среди разного хлама и старья. Робот оказался удивительно живучим и забавным. Едва к нему подключили питание, он расшаркался перед нами и поблагодарил в изысканных выражениях. Мы долго забавлялись, предлагая ему различные задачи. Часто ответы были наивны и комичны. Впрочем, полвека назад они не казались такими. Кто-то придумал роботу имя — Севка. Мы нашли его удачным.
А в общем-то, Севка довольно примитивный и допотопный робот. Наверно, одна из первых моделей. Не знаю почему, но роботов тогда делали похожими на людей. У Севки большая круглая голова, квадратное лицо с целлулоидными окошечками-глазами и картофелевидным придатком на месте носа. Нос полый, в нем Севка может хранить батарею.
Ограниченные возможности работы и скудость «мышления» сделали Севку общим любимцем. Скорее, это была жалость: рядом с новейшими кибернетическими устройствами бедный Севка так примитивен! Кое-как придумали ему подходящее занятие — он стал швейцаром в нашем корпусе. Здесь он оказался на своем месте. При встрече с нами он расшаркивается, как испанский гранд, помогает раздеться, пальто и шляпу уносит в раздевалку. Вообще Севка охотно оказывает любые несложные услуги: бегает в буфет за бутербродами и кофе, приносит свежие газеты... В шутку про него говорят, что в институте он незаменим. Встречая нас по утрам, он болтает разную чепуху, справляется о здоровье, говорит о погоде и даже интересуется, кто что видел во сне. Он не знает, что теперь все принимают таблетки Бирканола и никаких снов не видят.
У Севки пластмассовые ноги. Одна из них надломлена, Должно быть, когда он лежал на чердаке, на н^Го бросали тяжелое. Мы кое-как исправили его, но Севке все равно приходится волочить ногу. Глядя на него, поспешно ковыляющего навстречу, каждому становится немного жаль его, будто он настоящий человек, а не бездушный робот.
Но в поведении Севки и в самом деле есть что-то странное. Однажды, как обычно в двенадцать часов, я спустилась вниз за своим завтраком. Сверху мне был виден Севка. Он стоял в гардеробе между двумя рядами вешалок. Руки у него прозрачные, будто из воска, просвечивают рубиновые жилки проводников и бордовые узлы сопротивлений. В руках Севка держал мою дошку из мерлона под соболя. Ломкие Севкины пальцы с болезненной нежностью гладили мягкий ворс. Услышав шаги, робот поспешно оставил дошку и заковылял мне навстречу...
...Юлия вошла в кабинет и положила на мой стол тетрадь.
