Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Строкин Валерий Витальевич родился 21.08.1968 г. в славном городе пряников, самоваров и оружия — Туле, в семье военного, посему в детстве довелось много путешествовать. Корни семья пустила в Белоруссии, в г. Бресте. Строкин В.В.отслужил в армии — милые сердцу Ватутинки, под Москвой и пос. Петровский, в Ростовском районе Ярославской области, после чего закончил университет в г. Новополоцке. Успел пожить в Испании и ныне обретается в г. Витебске. В 2005 г. стал членом ОО Союза Писателей Белоруссии, но это не означает что он признанный классик и профессионал.
Первые рассказы были опубликованы в 1997 г. в периодической печати в газете «Витьбичи». Позднее, Строкин В.В. неоднократно публиковался в газете «Вестник Культуры», в журнале «Порог» (Украина: «Проводник» «Белых ворон на заклание 2004 г.»), в журнале «Неман» (Беларусь: «Реквием по 25-му (Похоронка)», 2006 г. «Люби людей, даже если», 2008 г.).
отрывок из произведения:
...Утро. Обычное утро, которое и начинается как обычно: просыпаюсь, умываюсь, одеваюсь. Утренний завтрак — традиционный крепкий кофе. Крепкий кофе каждых два-три часа — кофемания сильная штука. Возможно, бодрит, я не чувствую. Возможно, стимулирует внутреннюю мозговую деятельность: кофеин, сахара, минеральные азотистые и другие вещества, я не чувствую. Говорят, что может возникнуть кратковременный эффект эйфории, прозрения, пророчества, напомнит о себе гастрит, но я этого не чувствую. Ничто такое не помогает моей привычке чувствовать горьковатый вкус во рту, и обонять чудесный аромат...
Я не умею правильно заваривать чай, знатоки считают, что его аромат не уступает кофейному. Чего только не говорят, но я не знаю, и предположить не могу, где можно найти и купить настоящий нормальный чай с таким ароматом. «Липтон», смешон, нелеп и несравним с тем чаем, о котором только говорят, но это не значит пить вкусный чай. О хорошем чае можно рассуждать, как о далеком прошлом, с восторгом и смешанным чувством ностальгии и безвозмездной утраты чего-то хорошего, солнечного, надежного, из цикла детских воспоминаний, вроде старенького дедушкиного театрального пиджака, с легким, едва уловимым запахом лаванды или набора бабушкиных серебряных ложек, когда они весело звенели в чашке наполненной душистым, подлинным чаем. Оно и понятно, о мертвом плохо не говорят.
Но все это отступление, или прелюдия, и если захотеть вдуматься и разобраться — бессмысленный набор слов, смазанных слабыми вкусовыми рецепторами языка.
О чем я говорю?
Ах, да, говорить умею долго, грамотно и нудно, у истины всегда присутствует горечь занудства, как от таблеток против диареи. Сольные выступления болезнь нашего недужного века. Мы можем часами говорить при этом, сознавая обязательную парадоксальную мудрость высказанной бессмысленности, совершенно не волнуясь — слышат ли тебя остальные. Остальные не слышат, ещё одна болезнь века: все глухи, но не немы. Пришло время не разбрасывать и не собирать камни, время поголовных инвалидов ни на что не способных, кроме как говорить.
Конечно, это не правильно. Я хочу, пытаюсь сделать так, чтобы меня услышали. Это трудно и тяжело, почти не реально, в наше время, чтобы другие услышали. В общем хаосе гвалта, не обязательно обладать луженой глоткой, чтобы перекричать остальных, достаточно уметь писать нужные слова. Но, где найти такие слова, чтобы их, читая, ещё и слышали? В этом и состоит суть великого умения писать слова. Если хотите, на это нужен талант. Прозрение? Отчасти...но не помешает...
Волшебные, первозданные слова, пращуры-щуры, как магические заклинания, чтобы в них звучала сокровенная вечность, и говорили они не только с разумом, но и с сокровенной, стыдливой душой, задевая её, причиняя боль и беспокойство.
Слова...Чего проще — сел и пиши...
Отчасти это моя работа и хлеб....
Сел и пиши...Чего проще?
Обычное утро и я...
Употреблять слово «обычно» не хочется, но идет третий месяц, как застываю на пороге кабинета служащего также приемным залом, гостиной и спальней одновременно. Апартаменты роскошные, просторные, вполне пригодные для одинокого холостякующего мужчины.
Не хочу думать и не буду писать сегодня о своих апартаментах и о холостяцком одиночестве тридцати пятилетнего мужчины. Я верю Эйнштейну, который говорил, что в нашем относительном мире так много неотносительного.
Просто застываю на пороге комнаты с чашкой кофе и смотрю в угол: там, под окном, стоит разобранный стол-книжка заваленный беспорядочным ворохом бумаг, тетрадями, раскрытыми блокнотами, книгами похожими на ежей из-за закладок, газетными вырезками. Чуть в стороне от всеобщего сумбура, независимо возвышается небольшой и уже не новый, покрытый пылью монитор. Большего и не надо. «Клава», как и «моник», в пыли, крошках и кофейных разводах. Когда «юзеру» нечего есть, он собирает крошки среди клавиш. В проклятом поиске волшебных слов я не могу и боюсь прикоснуться к клавишам...
...Утро. Обычное утро, которое и начинается как обычно: просыпаюсь, умываюсь, одеваюсь. Утренний завтрак — традиционный крепкий кофе. Крепкий кофе каждых два-три часа — кофемания сильная штука. Возможно, бодрит, я не чувствую. Возможно, стимулирует внутреннюю мозговую деятельность: кофеин, сахара, минеральные азотистые и другие вещества, я не чувствую. Говорят, что может возникнуть кратковременный эффект эйфории, прозрения, пророчества, напомнит о себе гастрит, но я этого не чувствую. Ничто такое не помогает моей привычке чувствовать горьковатый вкус во рту, и обонять чудесный аромат...
