Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Григорий Аронович ТАРНАРУЦКИЙ (Родился 6 сентября 1933 года, умер 12 декабря 1984 года, Абакан), русский журналист и писатель, автор повести «Искусственный голос» и нескольких рассказов, основатель КЛФ «Гонгури» в Абакане. Работал ответственным секретарем газеты «Советская Хакассия».
отрывок из произведения:
...Он чувствовал, что кто-то пытается его разбудить, но никак не мог выбраться в явь. Сон был как глубокий колодец: только подымешься, цепляясь за скользкие стенки, почти до края и вновь скрываешься в темноту. Наконец с трудом удалось узнать склонившееся к нему лицо Ермолаева и осмыслить, что тот говорит.
— Да ты проснешься, Роман, или я тебя водой оболью. Слышишь? Прилетел психолог из следственного отдела.
— Гляди-ка, как быстро, — пробормотал Романов, изо всех сил стараясь не уснуть. — Мы еще сами толком ничего не поняли, а он уже тут. Кто, если не секрет?
— Какой, к черту, секрет! Елена Радищева.
— Что?! — Сознание мгновенно прояснилось, будто протерли запотевшее стекло. Все окружающее стало даже чересчур отчетливым. — Они там, кажется, с ума посходили! Не зря их «психами» зовут. Знают ведь, что дело касается меня.
— Брось, Роман. Человек погиб, а тебя волнует, кому поручили следствие. Для тебя Елена — бывшая жена, для них — лучший психолог. Ну ты идешь? Она в центральном куполе. Или сказать Радищевой, что ты предпочитаешь видеть ее во сие?
— Не остри, и без того тошно.
— Я стараюсь, но нервы сдали.
— А у меня, по-твоему, силовые кабели вместо них? — Романов нашарил лежащий рядом комбинезон, но помешкал немного. — Честное слово, неудобно как-то. Шесть лет не виделись, и теперь при таких обстоятельствах... Да, иду.
В центральном куполе располагались энергетические установки, основная исследовательская аппаратура, кислородный ресурс, склады и каюткомпания. Здесь они и застали Радищеву. Рослая, статная, она стояла, загородив единственный небольшой иллюминатор, и Романов не сразу разглядел ее. К тому же опять ощутил смятение, не зная, как себя держать с Еленой. И потому, что была она тут официальным лицом, прибывшим расследовать чепе в экспедиции (в его экспедиции!). А еще больше из-за непреходящего чувства вины перед ней. Стоило только вспомнить, как он, глядя в бледное лицо Елены, торопливо, боясь растерять мужество, говорил жестокие, но, по его твердому тогда убеждению, необходимые слова, и тут же едкий стыд разрушал уверенность, оглуплял, делал смешным и беспомощным.
Радищева сразу разгадала этот комплекс, но не желала помочь. Она стояла молча, строгая и ожидающая.
Наконец Романов шагнул к ней и хрипловато сказал:
— Здравствуй, Лена. Мы не ждали так скоро. Не успели и сами разобраться, как это случилось.
— Тем лучше. Мне нужны свежие впечатления. Будем разбираться вместе... Да, извини, Роман, я сразу не поздоровалась. Надеюсь, хорошо живешь? — Она задумчиво посмотрела на него. — У тебя совсем побелели виски. Ты в мать, очень рано седеешь.
— Работа такая, — Романов внутренне поморщился от банальности, но продолжал в том же духе: — Нашу экспедицию не зря зовут испытанием нервов. Да и у тебя занятие не лучше. С чего начнешь? С отчета?
...Он чувствовал, что кто-то пытается его разбудить, но никак не мог выбраться в явь. Сон был как глубокий колодец: только подымешься, цепляясь за скользкие стенки, почти до края и вновь скрываешься в темноту. Наконец с трудом удалось узнать склонившееся к нему лицо Ермолаева и осмыслить, что тот говорит.
