Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Молодого инженера, героя романа Александра Торина, приглашают на работу в преуспевающую американскую фирму. Искушение велико: залитая солнцем Калифорния, знаменитая Кремниевая долина, центр мировой компьютерной промышленности, высокая зарплата...
Герой и не подозревает, что он попадет в «Дурную компанию». Сюрпризы начинаются с первого же дня. Если хочешь преуспеть в фирме, то должен быть одет в полосатую рубашку, темно-серые или черные брюки, скромный кожаный пояс с золотой пряжкой, черные или коричневые кожаные ботинки и темные строгие носки. При этом на рубашке сзади обязательно должна быть складочка и вешалка. К концу второго дня новому сотруднику компании «Пусик» кажется, что он начинает сходить с ума...
отрывок из произведения:
...Огромный, не вполне чистый, трясущийся автобус, совершенно не соответствующий представлениям бывшего советского человека о загранице, а тем более о цитадели империализма и крупнейшей и богатейшей стране Запада, вез меня с центральной автобусной станции Манхеттена в аэропорт имени Кеннеди. По представлениям моей юности, прошедшей под сенью марксизмаленинизма, такой автобус мог передвигаться только где-нибудь в африканской стране, вставшей на осознанный курс социалистического строительства и утилизирующей отрыжку прошлых ошибок в виде доставшегося в наследство от колонизаторов проржавевшего допотопного средства передвижения человеческих тел с сиденьями черными от пота и грязи тысяч перевезенных им аборигенов.
За рулем автобуса сидел сморщенный китаец, почти совершенно ничего не понимающий поанглийски и, казалось, умеющий произносить только названия остановок, да и те с жутким акцентом. Совершенно непонятно было, каким образом он умудрялся управляться с огромной рычащей неповоротливой махиной, набитой разношерстной публикой — лопочущими японцами, слегка помятыми, но не утратившими остатки лоска туристами из Европы, совершенно бандитского вида группой странных мужчин, молчаливых, в грязных одеждах и подозрительным образом не имевших абсолютно никакого багажа. В соседнем ряду сидели веселые старушки в кружевных белых воротничках, замотанные в длинные серые платья, и православный, невесть откуда взявшийся поп с круглым, довольным и лоснящимся лицом, похожим на свежевыпеченный блин.
Автобус несся среди нагромождения дорог, автострад, неприглядных, даже жутковатого вида домов красного кирпича, по совершенно разбитой дороге, лавируя между громадными выбоинами в асфальте, иногда попадая в них, причем при каждом таком ударе раздавался жуткий скрип и скрежет, и я внутренне сжимался, ожидая что проржавевшие конструкции развалятся и мы никогда уже не доедем до аэропорта. Но сморщенный водитель был виртуозен и не прошло и получаса, как копошащееся чрево грязной железной коробки было вытряхнуто у дверей аэропорта.
Я вошел в просторный и ярко освещенный зал, прошел регистрацию и оказался среди пассажиров, ожидающих самолета голландской авиакомпании, отлетающего в Амстердам. Мое тело совершало странные и довольно-таки нелогичные перемещения в пространстве. Три десятка лет моя физическая оболочка прочно проживала в Москве, правда, в последние годы совершая недолговременные и относительно недалекие вылазки на Европейский континент. Затем под влиянием внешних и внутренних обстоятельств она перенеслась в Израиль. В текущий момент современные средства передвижения помогали мне совершить странный и, на первый взгляд, совершенно бессмысленный виток в пространстве: улетая из Америки, я возвращался в Москву, оттуда улетал обратно в Израиль, и все это для того, чтобы вскоре снова улететь в Америку. Если бы я тогда знал, что в результате этого сумасшедшего витка, покрывающего больше половины нашего маленького голубоватого шарика, я вернусь в маленькое подобие огромной России, перенесенное на американский континент, все происходящее окончательно потеряло бы всякий смысл и тем более рациональное содержание...
Объявили посадку, и хорошо одетая толпа, пахнущая по — европейски французской косметикой, дорогим табаком и кожей, журча полилась сквозь небольшой коридор к огромному Боингу, светящемуся огнями, сверкающему крахмальными белыми салфетками и улыбающемуся приветливыми улыбками молодых, светловолосых и неправдоподобно опрятных стюардесс. Толпа как будто заворчала от удовольствия и принялась рассаживаться в креслах. Холеные бюргеры в шерстяных костюмах, с запонками, галстуками, усами, вызывающие в памяти детские книжки с изображениями буржуазии и господ, среднего возраста дамы в элегантных костюмах с косыночками на шее, более демократичного вида молодые парни, все как один высокие, в ослепительно белых кроссовках и голубых джинсах, светловолосые нордические девочки с рюкзаками, строгие американские бизнесмены с портативными персональными компьютерами, несколько японцев в одинаковых голубоватого цвета костюмах, галстуках и черных лаковых ботинках, все они устраивались на своих местах, журчала иностранная речь, а за окном светился разноцветными огнями огромный аэропорт. Тихо шумели турбины Боинга, опрятные стюардессы сновали между рядами, и вот огромное тело лайнера стронулось с места, покружилось между ангарами, взревели турбины, и земля мягко и незаметно унеслась вниз. В иллюминаторе засветилось, чуть мерцая, море цветных огней, огромные небоскребы уплыли из вида, и внизу расстелилась черная холодная мгла Атлантики...