Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Игорь Фёдоров появился на читательском горизонте одновременно с С. Лукьяненко, А. Громовым, Л. Вершининым и другими авторами, определяющими ныне лицо отечественной фантастики.
Первые книги автора выходили в начале 90-х годов прошлого века, хотя он долгле время оставался в тени.
Игорь Федоров также провел несколько всесоюзных слетов любителей фантастики «Винникон», сам участвовал во многих конвентах научной фантастики Украины и России. Является автором сборника детских сказок «Сказки странного леса» (1996) и книги стихотворений «Кощун» (1999). Перевел на русский язык роман американской писательницы Джейн Йолен (Jane Yolen) «Карты печали» (Cards of Grief, 1984). Как фэн известен также под именем «Иеф Хайджисоу».
В настоящее время работает в коммерческой фирме – директором ООО «Скив и Ко» (г. Винница).
отрывок из произведения:
...Он шел, высоко подняв голову, глядя на предзакатную дымку неба. Прямо перед ним уже проступила одна — первая — вечерняя звезда. Как она звалась? В обрывках книг ему не удалось найти ее названия. Нет, не так, названий звезд ему как раз повезло обнаружить много, но древние удивительно небрежно не указывали в текстах ни их расположения, ни времени восхода. Полагая, видимо, это общеизвестным. Так что имени именно этой звезды он не знал. А сейчас ее звали Отбой. После Отбоя небо постепенно покроется звездным ковром — Линия, Гудок, Коммутация... Когда они все войдут в силу, наступит Время Связи. И он должен успеть.
Не глядя, куда ступает нога — в грязь, на участки уцелевшего асфальта, в заросли бурьянов. Вперед, к Храму Связи. Быстрее, пока не растерял решимости. Если отвлечься, задуматься, можно потерять запал. Отложить опять все на потом. Потом, потом, то есть никогда.
Сколько уже было этих «потом». Долгие сидения в кабаке за стаканом пойла. Когда сосед наклоняется и шепотом говорит: «Ты заметил, что Пауза До Гудка становится все длиннее? Скоро, глядишь, кто-то вообще не дождется ответа...» И тут же, после затравленного взгляда по сторонам, громкая фраза «на публику«: «Что-то я давно не был на Связи. Есть у меня один вопросик...» С пригорка стало видно Здание Связи. Оно нарочито было оформлено под обычный жилой дом, такой себе двухэтажный особнячок с палисадником. И именно это всегда претило, настораживало его. Не должен Храм быть таким приземленным, не имеет права. Может быть, из-за этого и возникла у него когда-то первая ересь.
Он вспомнил разочарование и обиду и детские слезы свои, когда мать впервые привела его сюда, на Первый Вопрос. Она подталкивала его вперед, наклонялась, шептала на ухо: «Ну, птаха, что же ты? Не бойся. Ты не забыл свой Вопрос?» А он молчал, стараясь унять дрожь в коленках, размазывал по лицу ладошкой слезы и слизь из носа и страдал, мучительно страдал оттого, что Здание, Храм, Судьба оказались такими обычными, рядовыми... Мать думала, что это от благоговения.
Потом, уже в юности, он как-то попал в компанию парней постарше, отъявленных еретиков. Они богохульствовали вовсю. Называли Здание Связи сараем, в голос обсуждали Жреца. И, самое страшное, они не скрывали свои вопросы, которые должны быть покрыты Мраком Конфиденциальности. Так он впервые узнал, какие Вопросы задают другие люди. Часто мелкие, никчемные, второстепенные. Ему же всегда казалось, что Вопрос должен быть по-настоящему важен для вопрошающего, что по мелочам Связь беспокоить нельзя. И то, что Линия терпела и сносила такое унижение, еще больше укрепило его в ереси. Когда же старшие обратили внимание на притихшего паренька и спросили о его Первом Вопросе, оказалось, что он его не помнит. Забыл от волнения. Так что, его вопрос знал только Жрец. Если не забыл. В последнее время никого из них не видели.
Вот он и пришел. Обычная очередь. Человек семь. Пристроился за трясущимся старичком с клюкой. Этому-то о чем Спрашивать? Впрочем, в очереди не говорили. Теперь — все. Отступать некогда. И некуда. Он задаст свой Вопрос. И будь что будет...