Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Щербинин Дмитрий Владимирович родился 01 февраля 1976г. Живет: Россия,Зеленоград. Писательством начал заниматься в восьмилетнем возрасте. Автор циклов «Многомирье», «Назгулы», романов «Просторы Многомирья « и многих рассказов. Пишет в основном в жанре фантастики и фэнтези.
отрывок из произведения:
...Этот старенький автобус давненько собирались списать, отправить на лом, но пока, по какому-то недоразумению не списывали, и он продолжал ездить по одному и тому же маршруту. Маршрут был дальним, автобусы ходили раз в полчаса, и, так как многие люди ездили на постоянную работу, то в какое-то определённое время, например, в 9:00, ждали на остановке вполне определённые личности.
Хотя автобус не умел разговаривать и не мог предпринимать каких-либо самостоятельных действий, он обладал собственным сознанием. И он чувствовал людей, которые ежедневно набивались в его железное брюхо. Особенно ему нравились дети — от них исходили ауры добра; взрослые же часто были раздраженны, или угнетены каким-либо своим пороком или манией.
Эти люди разговаривали или молчали, или спали. Они забывали свои слова, свои мысли, свои сны – забывал их и автобус. Он чувствовал, что недолго ему осталось ездить, и каждую поездку воспринимал как последнюю. Можно сказать, что автобус был переполнен романтическими чувствами… Но однажды в автобусе появился юноша-калека. Его ввезли на инвалидной коляске, он приткнулся в уголочке, и до конца поездки оставался там, терзающийся своим одиночеством, несчастный, но жаждущий людской любви. На следующий день всё повторилось, и дальше уж происходило изо дня в день: какие-то случайные люди втаскивали коляску с юношей, и он, одинокий, сидел в уголке и терзался своим одиночеством.
Так прошёл месяц и другой. Юноша всё ездил, всё излучал горючую ауру одиночества и жажды человеческой любви. В людском восприятии к этому юноше ничего не изменялось, зато автобус проникся к нему жалостью. О, как же он хотел что-нибудь изменить, как-нибудь помочь этому человеку! Но что он мог? Не было у него ни рта, чтобы говорить, ни рук – ничего, только железный, старенький корпус, да неведомая никому автобусная душа...