Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
...О Господи! Господи милосердный и всеблагий... — Андреа оставалось лишь шептать имя Божье, как заклинание. Этого не могло быть, потому что просто не могло быть!
Но это было. И он уже не в силах был оторвать взгляда от человека, чей сильный красивый голос разносился сейчас с амвона над почтительно внимающей ему паствой. Узнать его было почти невозможно, ведь между ними стояло ни много ни мало — 15 лет. И невозможно было не узнать!
Что ж, Андреа оценил, что его давнее предсказание сбылось в полной мере, и привлекательный юноша превратился за эти годы в мужчину, расправившись гордой и яркой, какой-то магнетической красотой. По мимо воли и не замечая того, он любовался твердым профилем и линией скул, черной волной волос, таким знакомым жестом узкой сильной кисти... С его места ему было видно немного, но того хватило, чтобы потрясти мужчину до глубины его существа.
Он застыл, подобно жене Лота, обернувшейся на покинутый очаг, и, внимая насыщенному глубокому тембру, задевающему в его груди потаенные струны, о которых он долго и упорно старался забыть, — не различал ни слов, ни их смысла. Не видел больше никого и ничего вокруг, а сердце постепенно заполняла едкая горечь...
Так вот каким ты стал, мой возлюбленный господин и ученик... Да, есть люди, рожденные в порфире. Те, кто не склоняет головы никогда и не перед кем, ни перед господней волей, ни в храме, ни перед бедами, ни перед искусами, и крепко держат судьбу в своих руках, не покоряясь провидению. И подлинное величие, величие духа в них — не сокрыть ни рубищу, ни рясе...
Не этого ли он испугался когда-то? Не захотел смущать и оскорблять низкой страстью плоти, побоялся ненароком затушить священное пламя, погасить божью искру в невинном и чистом мальчике... Нарушь один запрет — падут другие!
Но был ли за эти годы хотя бы день, когда он не вспоминал о юном патриции с живыми черными глазами? Или ночь. Ночи его были бессонны...
...О Господи! Господи милосердный и всеблагий... — Андреа оставалось лишь шептать имя Божье, как заклинание. Этого не могло быть, потому что просто не могло быть!
