Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Произведение входит в антологию «Искушение чародея» (2013).
Трудно поверить, но прошло уже десять лет, как ушел от нас Кир Булычев… На его добрых и мудрых книгах выросло и возмужало несколько поколений читателей. Истории о гостье из будущего Алисе Селезневой, космическом докторе Павлыше, простоватых, но поразительно везучих жителях русского городка Великий Гусляр сопровождают нас всю жизнь – от младенчества до весьма зрелого возраста. Но время идет, любимые книги читаны-перечитаны, а ведь так хочется узнать, что было с их героями дальше… Сборник «Искушение чародея» дарит читателям уникальную возможность заглянуть за пределы, казалось бы, давно завершенных историй. Алиса и доктор Павлыш, неунывающие гуслярцы и обитатели Поселка, затерянного на далекой, суровой планете, возвращаются!
В сборник включены произведения Кира Булычева, найденные в архиве писателя, а также повести и рассказы, написанные по мотивам его книг другими известными авторами!
отрывок из произведения:
...У каждого человека есть мечта. Обычная или неповторимая, реальная или фантастическая, материальная или духовная, но обязательно большая, ибо маленькая мечта уже и не мечта, а так, всего лишь желание.
У Эдуарда Лапкина тоже была светлая мечта, которую он лелеял днем и ночью, в школе, дома, на улице, тайком от друзей. Шли дни, проходили года, но, как часто водится, она оставалась все той же, неосуществимой, заветной, манящей, ускользающей, как горизонт.
Лапкин мечтал получить пятерку. На первый взгляд это так просто: сел и выучил. Но именно здесь скрывалась самая неодолимая преграда: учить что-либо Лапкин не хотел. Сотни раз открывал он учебники, но огромное отвращение вынуждало его тут же вскочить из-за стола и устремиться на улицу. Не было силы, способной удержать, остановить Эдика.
У его приятеля Максима Удалова такой удерживающей силой в детстве был отцовский ремень. И пусть теперь превратившегося в юношу мальчишку никто не стегал, успел образоваться условный рефлекс. Хочешь учиться, нет, а все равно приходится. Родители же Лапкина изначально верили в исключительность сына, доверяли ему, и, если честно, не имели понятия, хорошо ли учится их единственное чадо.
После каждой попытки что-либо выучить Эдик терял часть сил, и к концу восьмого класса утратил их окончательно. С тех пор учебники не открывались практически никогда. Целыми днями Лапкин странствовал по своим друзьям: тому же Удалову, Замятину, Купцову или просто лежал на диване и читал какую-нибудь увлекательную приключенческую книгу. Воображал себя на месте героев, проживал вместе с ними кусок жизни, благо о школах там речь, как правило, не шла. А порой откладывал очередное творение Дюма или Сабатини и мечтал о том, как когда-нибудь станет круглым отличником.
Так все и продолжалось. Двойки утром, мечты о блестящих собственных ответах – вечером.
Однажды к мечте прибавилась затаенная зависть. Эдик стал тайно завидовать Рыжикову, сумевшему не уча заработать пять по физике. По утверждению приятеля – увидев нужные страницы прямо через закрытый учебник. Этот случай впервые навел Лапкина на мысль о непознанных свойствах человеческого организма и дал толчок к действию. Теперь Эдик часами держал руку на какой-нибудь книге, силясь прочитать там если не главу, то хоть страницу. Все было тщетно. Славкиным талантом он не обладал. Однако раз поманившая реальностью мечта уже не отпускала из своих объятий, и оставалось лишь найти к ней свой путь, такой же неповторимый, как пятерка в журнале.
А между тем в Великом Гусляре, как и во всех прочих городах необъятной страны, начался новый учебный год, и опять потянулись обычные школьные будни. Незаметно прошли первые две недели. Вызывали пока мало, и Лапкин получил лишь одну оценку: два по физике.
Впрочем, выше троек оценок он и не знал.
Бестолково промелькнул лучший день школьной недели – суббота. Вернее, та его часть, когда занятия уже позади и можно наслаждаться блаженным ничегонеделаньем и сознанием того, что впереди еще целые сутки свободы. Хотя и омраченные неотвратимостью подло надвигающегося понедельника. Однако субботним вечером о понедельнике еще не думается, зато свобода звучит в душе подобно прекрасной мелодии. Отдавшись ей во власть, Лапкин долго шлялся вместе с Удаловым и Рыжиковым по знакомым с детства улицам, строил всякие планы, дышал ароматами бабьего лета.
Разошлись поздно, когда в большинстве окон стал гаснуть свет, но кто думает о времени в такой вечер? Разумеется, первым опомнился Максим. Он побаивался, что влетит не от отца, так от матери, и потому заторопился домой. У остальных родители были менее суровы, но все равно надо когда-то возвращаться.
Сон не торопясь смежил веки Эдика, и потянулись нелогичные, но сладкие видения. Снился Василий Иннокентьевич. Растроганной, торжественной и приятной была его речь: «Молодец, Эдик! Наконец-то я услышал от тебя отличный ответ. Не сомневаюсь, что и дальше ты всегда будешь отвечать точно так же».
Рука учителя потянулась к журналу, и Лапкин знал: сейчас она выведет напротив его фамилии жирную, упитанную пятерку. Но в последний миг рука застыла, а сам учитель медленно повернулся в сторону двери. Оттуда прямо на него летела огромная ленивая муха и басовито, в полном соотношении со своими размерами, гудела...
...У каждого человека есть мечта. Обычная или неповторимая, реальная или фантастическая, материальная или духовная, но обязательно большая, ибо маленькая мечта уже и не мечта, а так, всего лишь желание.
