Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
...Мост через бурную, горную речку был великолепен. Самый настоящий, веревочный мост, шатающийся, раскачивающийся. Женя была в восторге: остановилась, чтоб сделать несколько снимков связанных грубой, толстой веревкой досок, сквозь щели которых была видна бьющаяся о камни, прозрачная и явно холодная вода. У Евгении уже был снимок пробивающейся из-под льда речки: бурлящей, проснувшейся и не желающей мириться с преградами. Она показывала свой характер — шумела, кипела от негодования, что заперли ее льды и все понять не могут, глупые, что весна уже и им пора освободить реку, исчезнуть с берегов.
Конечно, Ворчунья не горная река, хоть и полна жизни не меньше, и бурлит, и журчит, бьет по камням своими водами от весны до осени, но все же ее Женя всегда успеет заснять на цифровик. А это великолепие, включая коричневатые камни по берегам, веревочный мост и колоритного проводника Джахара с уникально упрямым даже для его сородичей ослом, навьюченным вещами гостей, вряд ли доведется увидеть еще раз. Две недели всего лишь им с Надеждой и отведено на знакомство с Сирией, и то по щедрости богатого жениха их общей подруги Сусанны Заранян.
— Жень, ты скоро? — окрикнула Надя с другого берега.
— Сейчас! — еще пара снимков, пара кадров. Щелкнула подругу — класс фотка получится! Зеленый, легкий сарафанчик, обрисовывающий изящную фигурку, рыжеватые кудри, обрамляющие одухотворенное лицо с не успевшей еще загореть кожей, точеные плечи и грубые скалы, бездонность ярко-голубого неба на заднем фоне, выщербленные старые доски и канат — на переднем. — Супер! — выставила Наде большой палец. — Назовем фотографию: «Дорога к мечте»!
И пошла, осторожно ступая по досочкам. Конечно, на высоких каблуках по мосту идти — грозить сломать себе ноги, но кто ж знал, что им придется тайными тропами к вилле Сусанниного жениха пробираться? Хотя надо отдать должное буржую, встретил их, а то заблудились бы, точно. Сначала на микроавтобусе тряслись, теперь с ослом пешком по козьим тропам путешествуют. И пусть их не Сусанна и не сам Самшат встретили, но все равно не так паршиво себя чувствуешь. Все-таки капстрана, наполненная горячими восточными людьми со своими нравами и обычаями, витиеватыми, колоритными, как эта горная река.
Женя улыбнулась, вспомнив, как они с Надей чуть не оглохли и не ослепли, оказавшись после долгих перипетий перелета и таможенного общения на площади у аэропорта. Гул, гам, крик, разряженные в восточные одежды женщины толпами в манисто, накидках на головах, шароварах, смуглые мужчины с белозубыми улыбками и масляными, оценивающими взглядами, жара и солнце, расцвечивающее окружающих в яркие, сверкающие краски.
И они, две белокожие дурочки из России, застывшие с открытыми ртами и громоздкими сумками у ног, на ступенях. На них не смотрели, на них именно пялились как на неандертальцев каких-то. Женя даже свой белый сарафанчик оглядела — не запачкала, не порвала ли, и сильно пожалела, что выбрала легкую форму одежды, по сезону — температуру — то обещали далеко за тридцать градусов тепла. Покосилась на Надю — та тоже все мялась, да сарафан поправляла, стараясь сделать и без того длинный подол еще длинней… Каблук все-таки подвел Евгению, застрял в щели перекрытия, а рука соскользнула с веревки, не удержавшись, девушка чуть не упала, но была подхвачена сильной рукой.
— Ой!
Мужчина в светлой рубашке перехватил ее за талию, крепко прижав к себе, а сам держался лишь за канат. Мостик зашатался, не давая Жене возможности отодвинуться от незнакомца. Она невольно обняла его, чтоб устоять на ногах и видела смуглую грудь в открытом вороте вышитой рубахи, чувствовала приятный запах, исходящий от него. Пару минут качки и вот мост успокоился, а Женя смогла поднять голову, чтоб разглядеть своего спасителя и поблагодарить. Лицо как у большинства восточных мужчин отшлифованное солнцем и ветром, смуглое, но симпатичное. Живые очень выразительные глаза, черные волосы. Молоденький, может двадцать пять лет, может, чуть больше.
— Хамат, — сказал тихо, заглядывая ей в глаза, словно это слово должно вызвать у нее какие-то особенные чувства: восторга, восхищения, может быть, радости до визга. Странный мальчик… а голос теплый, ласковый… — Э-э, спасибо, — натянуто улыбнулась девушка и отодвинулась.
Парень выпустил ее из объятий, но все же придержал за руку, помогая ступить на камни за мостом. Женя с трудом забралась по тропинке вверх, где ее ждала подруга, растерянно хлопая ресницами:
— Ты чего? — удивилась девушка и увидела две машины: яркие, красивые как игрушки. Что влево, что вправо смотри — лента дороги, песок и горы, а авто даже не запылились — блестят боками. А рядом четверо поджарых, как гончие, мужчин в солнцезащитных очках, переговариваются с Джахаром, вещи у него забирают...
...Мост через бурную, горную речку был великолепен. Самый настоящий, веревочный мост, шатающийся, раскачивающийся. Женя была в восторге: остановилась, чтоб сделать несколько снимков связанных грубой, толстой веревкой досок, сквозь щели которых была видна бьющаяся о камни, прозрачная и явно холодная вода. У Евгении уже был снимок пробивающейся из-под льда речки: бурлящей, проснувшейся и не желающей мириться с преградами. Она показывала свой характер — шумела, кипела от негодования, что заперли ее льды и все понять не могут, глупые, что весна уже и им пора освободить реку, исчезнуть с берегов.
