Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Виталий Александрович Владимиров — писатель, поэт, сценарист, журналист.
По образованию инженер-металлург, член Союза писателей России, член Союза журналистов России, действительный член Петровской академии наук и искусств, действительный член Академии российской литературы. Автор двадцати пяти изданных книг.
отрывок из произведения:
...Ее глаза становились в сумерках ярко-синими, а кожа светло-золотой. Привыкнуть к ее переменам было совершенно невозможно. Даже взгляд ее то вспыхивал, восхищаясь или негодуя, если ее что-то интересовало, то гас до помертвелости, она уходила в себя так, словно жизнь уменьшалась в ней до исхода и, казалось, вот-вот совсем кончится, если бы не легкое дыхание. — Я не желала бы жить в этом доме, лучше повеситься, высокомерно заявляла она на улице. И дом, получивший столь нелестный отзыв, реально мрачнел, как черный гроб. Волосы золотыми полукольцами выбивались из-под голубого вязаного шлема. Она поправляла их неумелым движением — не убирая ровным рядом, а подтыкая друг под друга. Но от резкого поворота головы они рассыпались вновь и, похоже, упрямо радовались своей свободе. Она впивалась в его рукав обеими руками, белели костяшки пальцев, и с неподвижным ужасом смотрела ему прямо в глаза.
— Что я наделала?
Ее молчание, долгая, невыносимо долгая пауза были бесконечными. Лицо бледнело, глаза закрывались быстро набухающими веками.
— Вот обещала позвонить Галке, она заждалась, наверное, и надо же, — нравоучительно выговаривала, как провинившаяся девочка ни в чем не повинной кукле, она самой себе. И добавляла уже совсем безмятежно-спокойно и нежно: — Милый, я так люблю тебя...
День начинался всегда одинаково. Просыпалась она трудно, морщила лицо с закрытыми глазами, отмахивалась тонкими руками от ночных видений, а когда вставала, то, шаркая полунадетыми шлепанцами, первым делом спешила к окну. С высоты двенадцатого этажа, по-птичьи наклоняя голову, осматривала оценивающе мир за стеклом и чутко вслушивалась в трудноуловимую атмосферу нового дня. Бледнело ощущение ночи, утро что-то рассказывало ей о себе, и она успокаивалась.
— Будет дождь, — уже удовлетворенно сообщала она своему отражению в зеркале. Он называл это действие гимнастикой гримас. Ежедневный утренний ритуал: из красивого, с тонким носом и чувственными губами лица легко мастерилась маска компрачикоса. Человек, который смеется. Скалились белые ровные зубы, вылезали глаза из орбит, щеки проваливались в ямы под скулами. Некая актриса сказала ей, что мускулы лица должны быть тренированными...
...Ее глаза становились в сумерках ярко-синими, а кожа светло-золотой. Привыкнуть к ее переменам было совершенно невозможно. Даже взгляд ее то вспыхивал, восхищаясь или негодуя, если ее что-то интересовало, то гас до помертвелости, она уходила в себя так, словно жизнь уменьшалась в ней до исхода и, казалось, вот-вот совсем кончится, если бы не легкое дыхание. — Я не желала бы жить в этом доме, лучше повеситься, высокомерно заявляла она на улице. И дом, получивший столь нелестный отзыв, реально мрачнел, как черный гроб. Волосы золотыми полукольцами выбивались из-под голубого вязаного шлема. Она поправляла их неумелым движением — не убирая ровным рядом, а подтыкая друг под друга. Но от резкого поворота головы они рассыпались вновь и, похоже, упрямо радовались своей свободе. Она впивалась в его рукав обеими руками, белели костяшки пальцев, и с неподвижным ужасом смотрела ему прямо в глаза.
