Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Пословица гласит: «Старый друг лучше новых двух». Так думал и Никита Измайлов — до того времени, пока друг-детдомовец Олег Колосков не увел у него невесту. Никита стал офицером, воевал, а Колосков тем временем превратился в богатого бизнесмена, одного из главных городских воротил. Который почему-то ни с того ни с сего застрелился в своей квартире, если верить официальной версии. Спустя две недели после его смерти из рук бывшей невесты Измайлов получает письмо от Олега (что называется, с того света), в котором тот уведомлял, что за ним идет охота, что он просит у Никиты прощения и в случае своей гибели дает ему наказ позаботиться о его семье — помочь ей беспрепятственно уехать за границу. К письму прилагалась кредитная карточка на миллион долларов — за услуги. Слезная просьба бывшей любимой расследовать странные обстоятельства гибели Колоскова и в не меньшей мере деньги, которые для безработного военного пенсионера были просто манной небесной, заставили Никиту Измайлова временно стать частным детективом…
отрывок из произведения:
...В дверь сначала долго и настойчиво стучали, а затем начали пинать ногой. Никита с трудом открыл глаза и какое-то время бездумно разглядывал потолок. Тот обилием подтеков разных форм и расцветок напоминал политическую карту мира. Соседи сверху заливали его квартиру регулярно раз в месяц. Никита уже устал препираться с ними по этому поводу — все равно без толку. Подавать в суд на забулдыжных соседей было сродни умопомешательству: что возьмешь с людей, которые не платят за квартиру уже год? А желание набить морду соседу Тимохе у него даже не возникало — того и так постоянно штормило, а ноги выписывали кренделя. Достаточно было просто щелкнуть пальцем по лбу, чтобы Тимоха преставился.
— Открывай! — пробасил незваный гость; дверь спальни была распахнута, поэтому Никита слышал даже тихое покашливание на лестничной площадке. — Измайлов, открывай, мы знаем, что ты дома!
Неужели менты?! Пардон — полицейские. Название новое, а ухватки старые. С утра нет от них покоя… Ну наглецы! Впрочем, уже далеко не утро; Никита глянул на часы, висевшие напротив кровати, и машинально отметил, что часовая стрелка приближается к цифре «одиннадцать». Но что нужно труженикам на ниве законности от законопослушного гражданина Измайлова? Никита попытался вспомнить прошлый вечер и тут же оставил это неблагодарное занятие — в голове царила удивительная пустота, в которой редкие бестолковые мысли производили такой громкий шорох, переходящий в стук, что казалось, где-то рядом на железную плиту сыплется сухой горох. Неужели он вчера умудрился начудить?! Трудно сказать… «Надо бы купить новый дверной звонок… — тупо думал Никита, сползая с кровати. — И вообще — с пьянками-гулянками нужно завязывать. А то моей воинской пенсии скоро не будет хватать даже на макароны по-флотски. Что не есть гут, камрад Измайлов».
В дверь опять пнули ногой, да так, что она едва не сорвалась с петель, и снова раздался неприятный голос, в котором зазвучало ржавое железо:
— Измайлов, мать твою! Не откроешь дверь — взломаем!
Никита мимоходом посмотрел на себя в большое зеркало, висевшее в прихожей, и кисло поморщился — ну и вид… Физиономия мятая, волосы всклокочены, трусы семейные, в цветочек, до колен, а сам, хоть и высокий, плечистый, но тощий, словно мартовский кот, только жилы и мышцы.
— Кто там? — спросил Никита ради приличия.
Он понимал, что открыть все равно придется.
— Откроешь — увидишь. Поторопись.
— О чем базар. Конечно… — Никита щелкнул замком, и в прихожую ввалились два «быка» с дегенеративными рожами.
«Ба, знакомые все лица!» — едва не воскликнул Никита, вспомнив приснопамятные девяностые, когда он был пацаном. В те времена многие детдомовские мальчишки (и он в том числе) часто подрабатывали на рынке: разгружали ящики с товаром, помогали таскать теткам-«челнокам» тяжеленные сумки, сшитые из очень прочного клетчатого материала, в которые можно было запихнуть и слона, и, понятное дело, слегка подворовывали — в основном с овощных и фруктовых лотков. Попасть тогда в руки «быков», которые крышевали торговцев, — а вернее, часто обирали их едва не до нитки, — считалось чем-то наподобие Страшного суда. Мелких воришек, невзирая на возраст, «быки» били смертным боем, и многие после этого стали калеками.
— Собирайся! — бросил один из них, наверное главный, окинув Никиту с головы до ног брезгливым взглядом.
Времена треников — дешевых спортивных костюмов, в которых щеголяли «быки» девяностых, — давно прошли. Теперь они рядились в дорогие импортные костюмы и даже цепляли на шею галстук, который шел им как корове седло. Так были одеты и два незваных гостя, которые явно не имели никакого отношения к правоохранительным органам, хотя и там хватало таких же дебилов.
— Куда? Зачем? — спокойно спросил Никита и потянулся за сигаретами, которые лежали на полке.
Он даже не стал спрашивать, кто они и откуда. Обычно такие крутые на подобные вопросы не отвечают, а ежели и сподобятся на ответ, то чаще всего он выглядит как удар кулаком по сопатке. Никите почему-то не хотелось получить по мордасам прямо с утра.
— Узнаешь, — отрезал старший из «быков». — Шевели копытами! Некогда курить.
— Мне бы чашечку ко-офе выпить, ва-анну принять, привести себя в порядок… — блеющим голосом затянул Никита и едва не заржал, вспомнив почти аналогичную сценку из старого фильма «Бриллиантовая рука».
Но про шампанское для опохмела он решил не говорить; вдруг до этих двух толстолобиков дойдет весь комизм ситуации и они сочтут, что над ними издеваются. Никите очень хотелось разойтись с незваными гостями миром...
...В дверь сначала долго и настойчиво стучали, а затем начали пинать ногой. Никита с трудом открыл глаза и какое-то время бездумно разглядывал потолок. Тот обилием подтеков разных форм и расцветок напоминал политическую карту мира. Соседи сверху заливали его квартиру регулярно раз в месяц. Никита уже устал препираться с ними по этому поводу — все равно без толку. Подавать в суд на забулдыжных соседей было сродни умопомешательству: что возьмешь с людей, которые не платят за квартиру уже год? А желание набить морду соседу Тимохе у него даже не возникало — того и так постоянно штормило, а ноги выписывали кренделя. Достаточно было просто щелкнуть пальцем по лбу, чтобы Тимоха преставился.
