Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Роман американского прозаика Корнелла Вулрича «Чёрный занавес» (1941) входит в серию написанных им в конце 30-х — начале 40-х годов так называемых «черных» романов (к ним относятся также «Чёрное алиби», «Чёрная дорога страха», «Чёрный ангел» и др.). Это детективы, в сюжет которых непременно включена и некая почти мистическая тайна, способная увлечь воображение читателя. На разгадке подобной тайны строится и сюжет «Чёрного занавеса».
отрывок из произведения:
...Сначала все вокруг плавало в густом тумане. Затем он почувствовал, как чьи-то руки прикасаются к его телу. Вернее, не к телу, а к тем предметам, что были на его теле. Руки освобождали его. Отбрасывали обломки кирпичей и штукатурки, под которыми он был почти погребен. С каждой минутой ему становилось легче.
Как сквозь вату до него донеслись слова:
— Вот и «скорая помощь».
— Перенесем его отсюда, чтобы они могли его осмотреть, — предложил другой голос.
Он почувствовал, как его подхватили, понесли и снова опустили на землю. Захотелось открыть глаза, но их ослепило пылью, попавшей под веки, и глаза пришлось закрыть. Вторая попытка оказалась удачней, и перед ним засияло яркое голубое небо. Вокруг он увидел обращенные к нему встревоженные лица.
Кто-то расстегнул на нем пиджак и рубашку и сильно надавил на бока.
— Ребра целы, — услышал он; потом ему стали сгибать руки и ноги. — Переломов нет. Легко отделался. Одной царапиной и шишкой на лбу.
Его приподняли, и с волос посыпалась бело-серая известковая пыль.
— Все хорошо, приятель, — сказал санитар. — Сейчас обработаем ранку, и делу конец.
Санитар что-то прижал к царапине, и пострадавший вздрогнул, как от укуса. Потом ко лбу прилепили пластырь, и санитар сказал:
— Все в порядке. Теперь можете встать.
Ему помогли подняться на ноги. Он вытянул руку и оперся на кого-то из медиков. Через мгновение он почувствовал, что держится на ногах.
— Вам лучше поехать с нами на более тщательный осмотр, — предложил санитар.
— Нет, спасибо. Мне гораздо лучше.
Ему хотелось скорее попасть домой. Наверное, уже поздно, и Вирджиния его ждет. Он не любил задерживаться.
— Ладно. Но если почувствуете себя неважно, стоит показаться врачу.
— Да, — ответил он. — Конечно.
К нему подошел полицейский с раскрытым блокнотом в руке и сказал:
— Позвольте я запишу ваше имя и адрес.
— Фрэнк Таунсенд, — ответил он не задумываясь. — Я живу в северном районе, Резерфорд-стрит, дом двадцать, квартира восемь.
На этом все кончилось. Карета «скорой помощи» умчалась. Полицейский, закончив писать отчет, повернулся и ушел. Лишь мусор на тротуаре и выбоина в верхней части дома, откуда сорвался кусок карниза, напоминали о происшествии. Плотная толпа зевак постепенно рассеивалась. Таунсенд начал пробираться между ними.
Парнишка лет двенадцати крикнул ему вслед:
— Эй, вот ваша шляпа! Возьмите.
Таунсенд повернулся и взял шляпу из рук подростка. Отряхнув от пыли, он приготовился надеть ее на голову, но вдруг замер и внимательно осмотрел шляпу изнутри. На кожаном ободке стояли инициалы Д. Н.
— Где ты взял ее? — обратился он к мальчику и отрицательно качнул головой. — Это не моя… — Да нет же, ваша. Я видел, как она свалилась у вас с головы, когда вы падали.
Таунсенд в сомнении посмотрел на засыпанный мусором тротуар, заглянул в водосточную канаву, но никаких признаков другой шляпы не обнаружил.
— Вы что, не узнаете свою шляпу, мистер? — с насмешкой спросил мальчик.
Мужчины вокруг засмеялись. Они стояли, глядя на него с явным недоумением. А ему хотелось одного — поскорей убраться восвояси. После несчастного случая его все еще сотрясала нервная дрожь. Он попробовал надеть шляпу и не почувствовал никакого неудобства, будто эта шляпа всегда сидела на его голове...
...Сначала все вокруг плавало в густом тумане. Затем он почувствовал, как чьи-то руки прикасаются к его телу. Вернее, не к телу, а к тем предметам, что были на его теле. Руки освобождали его. Отбрасывали обломки кирпичей и штукатурки, под которыми он был почти погребен. С каждой минутой ему становилось легче.
