Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Сотрудник уголовного розыска Матье Дюрей узнает, что его лучший друг Люк, тоже полицейский, пытался покончить с собой. Вскоре Дюрей выясняет, что Люк тайно расследовал серию убийств, совершенных в разных уголках Европы. Убийцы неизвестным способом управляют процессами разложения трупов, к тому же их преступления объединяет сатанинская символика. В прошлом все убийцы пережили клиническую смерть или кому. Шаг за шагом Матье открывает невероятную истину: преступники служат дьяволу, вернувшему их к жизни.
отрывок из произведения:
... – Между жизнью и смертью.
Эрик Свендсен обожал изъясняться афоризмами, и за это я его ненавидел. Во всяком случае, сегодня. По-моему, судмедэксперт должен просто излагать факты – точно, строго по делу, и баста. Но швед не умел сдерживаться: он не говорил, а вещал, оттачивая каждую фразу… – Очнется Люк с минуты на минуту, – сказал он. – Или не очнется никогда. Тело функционирует, но мозг практически умер. Он сейчас где-то между этим миром и тем.
Я сидел в холле отделения реанимации. Свендсен стоял спиной к окну.
– Где же это все-таки случилось? – спросил я.
– В его загородном доме, возле Шартра.
– А почему его привезли сюда?
– В Шартре его оставить не могли – там нет нужного оборудования для реанимации.
– Но почему именно сюда, в Отель-Дье?
– Они решили, что так будет лучше. В конце концов, Отель-Дье – это ведь госпиталь для легавых.
Я сжался в кресле. Ни дать ни взять олимпийский пловец, готовый к прыжку. Из-за двойных закрытых дверей просачивался запах антисептика, особенно тошнотворный в жаркой духоте помещения. В голове у меня теснились вопросы.
– Кто его нашел?
– Садовник. Углядел тело в реке, рядом с домом, и вытащил на берег. Это было в восемь утра. Хорошо еще, что там Служба спасения близко. Вовремя подоспели.
Я видел эту картину очень живо. Дом в Берне, лужайка, за ней поле, речушка с берегами, поросшими высокой травой, густой кустарник на границе участка. Сколько выходных я там провел… И тогда я произнес слово, которого все избегали:
– Кто сказал, что это самоубийство?
– Ребята из Службы спасения. Они составляли протокол.
– А почему не несчастный случай?
– К телу был привязан груз.
Я поднял глаза. Свендсен развел руками в знак сожаления. На фоне окна его силуэт казался вырезанным из черной бумаги. Изящная фигура, курчавая шевелюра, круглая как шар.
– У Люка к поясу проволокой были прикручены куски строительных блоков. Наподобие спасательного пояса.
– Может, убийство?
– Брось, Мат. Тогда бы его нашли с тремя пулями в башке. А там никаких следов насилия. Он нырнул сам, и ничего с этим не поделаешь.
Я подумал о Вирджинии Вулф, которая бросилась в реку, насовав в карманы камней. Это было в Англии, в Сассексе. Свендсен был прав, и доказательством тому служило само место происшествия. Любой другой полицейский из уголовки пустил бы себе пулю в лоб из табельного оружия. Но Люк любил церемониал, символичные места. Ферма в Берне, которую он с великими трудами выкупил, отремонтировал и обставил, как раз и была одним из таких мест. Настоящее святилище.
Судебный врач положил мне руку на плечо:
– Он не первый полицейский, который свел счеты с жизнью. Вы все ходите по краю пропасти…
Опять высокопарная болтовня: я ее уже не слушал. Вспомнил статистику: только за прошлый год во Франции застрелились почти сто полицейских. Похоже, в наши дни самоубийство становится привычным способом завершить карьеру...
... – Между жизнью и смертью.
