Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
На страницах этой дилогии писателя Джеймса Сваллоу оживает история Ордена Кровавых Ангелов — в грандиозном повествовании о доблести, упадке и предательстве, боевые братья Рафен и Аркио противостоят друг другу в борьбе за душу и сердце Ордена.
Когда брат Аркио объявил себя воплощением Сангвиния — духовного отца Кровавых Ангелов, его призыв был краток и ясен: следуй за мной, или погибни. Преклонив колена перед Аркио, Рафен принес клятву верности. Но слова — лишь прах на его устах и в сердце: он знает — и его брат, и он сам рассчитывают, что в живых останется только один из них.
отрывок из произведения:
...Посреди всего сумасшествия, воин нашел себе маленький темный уголок — крошечное святилище тишины, в котором он мог отключиться. До известной степени это было его убежищем, местом, в котором он мог отгородиться от водоворота сомнений и страхов, и сконцентрироваться, вместо того чтоб искать ответы на вопросы, которые изматывали его. Помещение когда-то служило подвальным хранилищем для летучих и горючих химикалий, и густой воздух в нем все еще сильно отдавал углеводородом. Сама вонь от них въелась в глухие, железные стены.
Он выглянул в дверной проем, чтоб убедиться, что никто за ним не следил, и, приложившись плечом, закрыл тяжелый люк. Тот с глухим ударом стукнулся о раму, и он закрыл замок. Треснувший биолюмин на потолке тускло мерцал, тонкие потеки зеленой, светящейся жидкости окрашивали плафон. Единственным естественным источником света в помещении была решетка, находящаяся почти под потолком, которая выходила на нижний уровень улиц. Время от времени через вентиляцию доносился отрывистый треск лазганов и отдаленные, похожие на волну, радостные крики толпы.
Он снял с висевшего через плечо шнура тяжелый тряпичный мешок и бросил ношу на пол. Изящество, с которым он это проделал, казалось странным для огромной, мускулистой фигуры. Даже без характерной силовой брони Адептус Астартес, воин представлял собой впечатляющее зрелище в своей тунике и робе; он даже бы босиком возвышался над обычным человеком и своим присутствием Космодесантник заполнил пространство комнаты. Осторожно и с почтением он стянул ткань с предмета, который так кропотливо извлек из щебня уличной часовни. Он был погребен там, забыт людьми, которые когда-то хранили ему верность, в угоду новому объекту поклонения.
Эта мысль принесла негодование, отразившееся на его жестком грубом лице, и он усилием прогнал ее прочь.
Мешковина упала, и в сложенных чашей руках Космодесантник держал статуэтку Единственного Истинного Владыки. Это было изображение Бога-Императора Человечества в своей бесконечной мудрости, сидящего на Золотом Троне Терры. Пальцы пробежались по старому, измученному заботами идолу; он был сделан из обрезка меди с завода, кующего снаряды для танков Имперской гвардии «Леман Русс». Он положил его на перевернутый деревянный ящик, оставив покоится в потоке света, падающего сквозь вентиляционную решетку. Лучи прохладного, оранжевого солнца создавали слабое свечение. Он сложил руки на груди, подобно плоским клинкам, скрестив запястья; его пальцы приняли форму двухголовой Имперской аквилы. Одна голова смотрела в прошлое, другая была устремлена в будущее.
Кровавый Ангел склонил голову и опустился на колени перед Императором, затем широко развел руки, демонстрируя свои запястья. Переплетение бледных шрамов на предплечьях попало на свет, безмолвные трофеи сотен битв. По руке красными чернилами шла татуировка, изображающая каплю крови, обрамленную двумя крыльями.
— Именем Святой Терры, — низким голосом сказал он, — именем Сангвиния, Лорда Крови и Красного Ангела, услышь меня, Владыка Человечества. Даруй мне толику твоего совершенного понимания бытия и направь меня.
Он закрыл глаза.
— Услышь эти слова, раскаяние твоего заблудшего сына Рафена, с Ваал Секундус. Я молю тебя, Великий Император, услышь меня и мою исповедь.
ИНКВИЗИТОР Рамиус Штель поднялся на ноги, когда его медитация подошла к концу, и собрался с мыслями. Он потер ладонью лоб, касаясь электротатуировки аквилы на лысой макушке и нахмурился. Чем ближе он подходил к осуществлению своих планов, тем сильнее, казалось, это изнуряет его. Он фыркнул и залез пальцами в нос; на них остались струйки крови и инквизитор скривился при виде темной, пурпурно-черной жидкости.
Он осторожно стер жидкость платком и наблюдал, как пятно распространяется по ткани, двигаясь по хлопковым нитям словно рак.
Штель скомкал платок и спрятал его во внутреннем кармане робы, накинув на плечи тяжелый плащ своего Ордоса. Символ Верховной Инквизиции, стилизованная заглавная медная «I», украшенная черепом из белого золота, свисала на цепочке с его шеи. Штель рассеянно прикоснулся к ней. Были времена, когда он чувствовал, как медальон превращается в петлю, угнетает его, связывает с мелочным человечеством. Он смотрел на эмблему, стирая с ее поверхности мелкие пятна крови. Достаточно скоро он избавится от нее, избавится от всех оков, которые связывают его с богом-трупом...