Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Примарх Ангрон — вождь гладиаторов и бешеный бойцовый пес мятежного магистра войны. Он никогда не скрывал свою неприязнь к братьям; для него Ересь — удобное оправдание для зверств войны, которым он с удовольствием пользуется, заливая галактику кровью во имя Хоруса. Пожиратели Миров получают тайное задание, которое должны выполнить вместе с легионом Несущих Слово. Жестокость, свойственная воинам Ангрона, вскоре привлекает внимание пиратов-ксеносов, которые страшатся будущего: неудержимая ярость примарха — это предвестник судьбы, согласно которой он должен стать сыном Бога крови…
отрывок из произведения:
...Триста человек, присутствовавших на мостике «Завоевателя», сосредоточились на своих обязанностях, и тишину нарушали лишь бормотание сервиторов и вездесущий гул корабельного реактора. Как среди простых смертных, так и среди сверхлюдей большинство ощущали странную смесь эмоций: некоторые чувствовали страх, которому сопутствовало волнение, казавшееся им неуместным; предвкушение, охватившее других, быстро перерастало во что-то очень похожее на гнев. И никто не мог отвести глаз от оккулуса и флота, парившего по другую сторону смотрового экрана.
Одна фигура выделялась среди других своим огромным ростом. Гигант, закованный в золотисто-бронзовую броню из многослойного керамита, взирал на оккулус прищуренными глазами. Его рот, неспособный на улыбку, казался прорезью в переплетении шрамов. Как и его братья, он был похож на отца — так статуя похожа на героя, в честь которого воздвигнута. Но в этой статуе были дефекты, были трещины: мускульный тик под глазом, глубокая рубцовая борозда на бритой голове. Рука в латной перчатке потянулась к затылку, где зудела старая, так до конца и не зажившая рана.
Когда гигант наконец заговорил, его голос был пропитан болью:
— Мы могли бы открыть огонь. Мы могли бы превратить половину их кораблей в стылые гробы, и Хорус бы ничего не узнал.
Капитан Лотара Саррин, сидевшая на приподнятом троне позади гиганта, прокашлялась, но воин даже не повернулся к ней.
— Хочешь что-то сказать, капитан?
Лотара сглотнула.
— Господин…
— Сколько раз повторять, я никому не господин. — Тыльной стороной ладони гигант стер первые капли носового кровотечения. — Говори, что собиралась сказать.
— Ангрон, мы должны остановиться, — Лотара тщательно подбирала слова. — Должны отступить.
Теперь примарх развернулся. По пальцам левой руки пробежала дрожь; возможно, рефлекторный порыв схватиться за оружие, который удалось подавить, а может быть, просто осечка синапсов в поврежденном мозге.
— А почему, капитан?
Взгляд капитана метнулся влево, где рядом с ее троном стояли несколько воинов Ангрона. Они смотрели на экран, всем видом своим демонстрируя холодное безразличие. Взгляд Лотары остановился на одном из воинов.
— Кхарн?
— Не жди, что Кхарн поддержит тебя, девчонка! Я задал вопрос тебе! — Руки примарха дрожали, и пальцы дергались, словно извивающиеся змеи.
— Мы зашли слишком далеко! Если мы атакуем их флот, даже в случае победы цена будет слишком высока. Мы окажемся во вражеском тылу с жалкими остатками тех ресурсов, которые нам нужны, чтобы выполнить приказ магистра войны.
— Не я спровоцировал этот конфликт, капитан.
— Со всем уважением, сэр, но это были именно вы. Вы снова и снова испытывали терпение лорда Аврелиана. Четыре планеты завоеваны, и каждый раз мы атаковали в нарушение приказов. Вы же понимали, что он этого так не оставит! — Лотара указала на оккулус: десятки кораблей флота, который еще несколько часов назад был союзным, а теперь превратился во вражеский, медленно, но неумолимо приближались. — Вы навязали нам этот бой, и ни команда, ни легион вам не возразили. Теперь мы стоим на грани, которую переступать нельзя. Это должно прекратиться.
Ангрон повернулся к экрану, и его израненные губы сложились в некое подобие улыбки...