Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Дадзай Осаму, пожалуй, одна из самых трагических фигур в японской литературе XX века. Его трудно отнести к определенному литературному направлению. Многие называют его классиком «романа о себе» («ватакуси-сесэцу»), другие говорят о близости к романтизму, но при том, что и то и другое, несомненно, присутствует в его творчестве, прозу Дадзая Осаму трудно вместить в узкие рамки одного жанра.
Большая часть произведений Дадзая Осаму на русский язык ранее не переводилась.
отрывок из произведения:
...Представляете себе, какая тоска овладела мной, когда после долгого путешествия по бескрайнему морю я очутился на этом острове? День то был или ночь, не знаю: остров спал, окутанный густым туманом. Щуря глаза, я старался увидеть, что окружает меня. Вокруг, образуя неожиданные подъемы и спуски, громоздились бесконечные глыбы голых камней, кое-где призрачно чернели разверстые пасти пещер. Может быть, это гора? Ни травинки...
Пошатываясь, я двинулся вдоль камней. Время от времени ветер приносил чьи-то голоса. Кто это? Волки? А может быть, медведи? Долгий путь так утомил меня, что я забыл об осторожности и шагал по острову, ни на что не обращая внимания.
Его однообразие поражало. Я шел и шел вперед, а под ногами оставалась все та же каменистая дорога. Справа — горный склон, слева — что-то вроде обрыва. Над обрывом — ровная тропа шириной приблизительно в шесть сяку.
Буду идти, пока есть дорога. Растерянность и несказанная усталость придавали мне мужество, ничто на свете не могло испугать меня.
Кажется, я прошел уже с пол-ри? Но ведь ото то самое место, откуда я отправился в путь! Очевидно, дорога шла вокруг горы. Стало ясно, что остров гораздо меньше, чем мне показалось сначала.
Туман постепенно рассеивался, и уже можно было разглядеть вершины, нависающие прямо над головой. Их было три. Средняя — круглая, около тридцати четырех дзё высотой, вся из плоских разноцветных камней. С одной стороны от нее, после пологого спуска торчал каменистый пик. С другой — отвесный склон примерно у середины соединялся с большим холмом. Из расщелины между средней вершиной и холмом падала узкая струя водопада. Камни вокруг водопада, как, впрочем, и весь остров, были черными и влажными от тумана. Два дерева. Одно возле расщелины. Похоже на дуб. Другое — на холме. Странное какое-то, с толстым стволом. Оба засохшие.
Некоторое время я бездумно стоял, вглядываясь в этот унылый пейзаж. Туман постепенно рассеивался, и вот уже из-за средней вершины показалось солнце. Мокрая от тумана вершина засверкала в его лучах. Утреннее солнце! Я по запаху могу отличить утреннее солнце от вечернего. Значит, сейчас рассвет.
Ощутив прилив бодрости, я решил забраться на гору. С первого взгляда она казалась крутой, но, начав взбираться, я обнаружил на склоне аккуратные ступеньки — влезать было нетрудно. Вскоре я добрался до расщелины.
Сюда падали прямые солнечные лучи, и на щеках чувствовалось легкое дуновение ветра. Я подошел к похожему на дуб дереву и сел. Но дуб ли это? Может быть, железное дерево или пихта? Запрокинув голову, посмотрел вверх. Несколько тонких высохших веток тянулись к небу. Нижние, до которых можно дотянуться рукой, безобразно обломаны. Заберусь-ка я на дерево.
Свист урагана зовет меня.
Наверное, ветер. Я начал карабкаться вверх по стволу.
Зовет меня, но узник я.
Почему-то всегда, когда очень устаешь, начинают чудиться всякие голоса. Вот и верхушка. Я потряс сухие, шуршащие ветки.
И безотрадна жизнь моя.
Сухая ветка подо мной с хрустом обломилась. Не удержавшись, я рухнул вниз...