Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Дадзай Осаму, пожалуй, одна из самых трагических фигур в японской литературе XX века. Его трудно отнести к определенному литературному направлению. Многие называют его классиком «романа о себе» («ватакуси-сесэцу»), другие говорят о близости к романтизму, но при том, что и то и другое, несомненно, присутствует в его творчестве, прозу Дадзая Осаму трудно вместить в узкие рамки одного жанра.
Большая часть произведений Дадзая Осаму на русский язык ранее не переводилась.
отрывок из произведения:
...Меня разбудил громкий звук быстро раздвинутой двери в передней. Но я не встала — я знала, это пришел муж. Он всегда возвращался домой поздно, и пьяным. Тяжело дыша, он зажег в соседней комнате свет и вдруг начал лихорадочно рыться в письменном столе и книжном шкафу, будто что-то искал там. Затем он тяжело опустился на татами, до меня донеслось его прерывистое дыхание. «Что он там делает?» — недоумевала я.
— Это ты? — окликнула я мужа. — Ты голоден? Если хочешь поесть, ужин в буфете.
— Да-а? Спасибо, — неожиданно ласково проговорил он. — Как себя чувствует наш малыш? Температура еще держится?
Этот вопрос удивил меня. Нашему мальчику в будущем году должно было исполниться четыре года, но то ли от недоедания, то ли по причине наследственности — муж мой очень пил, — то ли потому, что мальчик вечно болел, ростом он был меньше двухлетнего ребенка. Он едва умел ходить и почти ничего не говорил, из его ротика вырывались лишь отдельные звуки: ума, ума, ия, ия! Мне казалось, что он слабоумный. Когда я ходила с ним в баню, раздевала и брала его на руки, каким худеньким и некрасивым он выглядел! Жгучие слезы наполняли мои глаза, и я плакала, не стесняясь людей. Кроме того, у него часто повышалась температура или болел желудок. А мужу до этого, казалось, не было никакого дела, он почти не бывал дома, и я совсем теряла голову. Если я говорила ему, что мальчику снова плохо, он равнодушно отвечал: «Да? Надо бы показать его врачу», потом надевал свою крылатку и уходил. Но денег на врача не было, и мне ничего не оставалось, как только лечь рядом с малышом и молча гладить ею по головке.
И вдруг мой муж спросил о здоровье сына? Это было настолько необычным, что вместо радости мною овладело тревожное чувство, словно мороз пробежал у меня по спине. Я настолько растерялась, что не знала даже, что ответить.
— Можно войти? — раздался в этот момент за дверью высокий женский голос.
Я вздрогнула, словно меня окатили холодной водой.
— Добрый вечер, Отани-сан! — проговорил тот же голос более решительным тоном, и я услышала, как заскрипела в передней дверь.
— Отани-сан, вы дома? — в голосе незнакомки послышались сердитые нотки.
Только после этого муж вышел в переднюю.
— В чем дело? — спросил он.
— Как «в чем дело»? — повторила женщина. — Такой приличный дом, а вы занимаетесь воровством! Прекратите эту неуместную шутку и верните, пожалуйста, то, что вы взяли. Иначе я заявлю в полицию!
— Что?! Да как ты смеешь?! Вон отсюда, а то я сам обращусь в полицию!
В это время послышался мужской голос:
— Ну, знаете, это уже наглость! Что это за «вон отсюда»! Здорово, ничего не скажешь! Так это, оказывается, не шутка! Как же можно так нахально хапать чужие деньги, это уж слишком! Мы и так натерпелись из-за вас, и вот вы нас отблагодарили. Не думал я, что вы окажетесь таким.
— Это шантаж! — срывающимся голосом крикнул муж. — Убирайтесь вон! Если вам что-нибудь нужно, приходите завтра!
— Ах, вот как! Выходит, вы действительно жулик! Что ж, придется идти в полицию.
Мне стало страшно — в голосе мужчины уже слышалась злость...