Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Существование расы титанов — мудрых сверхлюдей и великих Воинов, созданных в земных лабораториях в результате генетических экспериментов, — под угрозой. Их погибшие в битвах прошлого товарищи, загадочным образом вернувшиеся из небытия вместе со своими космическими кораблями, атакуют и побеждают бывших соратников. Пилоту-титану Алексею Турину предстоит вступить в решающую схватку с неуязвимыми невидимками и раскрыть зловещие тайны могущественных рас.
отрывок из произведения:
...Ему исполнилось полторы недели, когда произошла эта чудовищная, жестокая несправедливость. Он, как обычно, спал и видел сны о каплях ароматного молока, непонятных звуках и картинках, окружающих его с тех пор, как он покинул первое пристанище: полное воды, уютно постукивающее ритмом большого сердца и вторящей ему скороговоркой маленького — собственного. Сон обрывался на самом приятном месте. На смену ему пришли громкие звуки и яркие вспышки, а еще тяжелый запах, от которого хотелось чихать и кашлять. Он проснулся и широко открыл глаза, не пытаясь рассмотреть что-либо, а всего лишь потому, что так требовали простейшие рефлексы. Образы людей — он уже отличал их от неподвижных предметов — были, как всегда, расплывчаты и перевернуты вверх ногами, но двигались необычно быстро. Малыш ожидал, что кто-то из них склонится над колыбелью, однако людям было не до него. Никто не протягивал Зевсу бутылочку с водой или погремушку. Эти люди были заняты какими-то своими делами. В очередной раз закашлявшись, младенец вытянул передо собой пухлые ручки и возмущенно закряхтел. Кричать ему мешал щиплющий горло привкус. Зевс уже потерял всякую надежду на порцию сюсюкающего внимания, когда его подхватили знакомые нежные руки, и сквозь неприятный запах гари пробился аромат молока. Грудь матери была совсем рядом. Прижимаясь к ней щекой, он чувствовал ее тепло сквозь тонкую ткань платья. Малыш потянулся ртом к соску, но мать почему-то не высвободила его из-под промокшей ткани. Более того, женщина прижала голову сына к груди так, что дотянуться до заветного источника пищи он уже и не надеялся. Левое ушко младенца было прижато к телу матери, и от произносимых женщиной слов Зевс чувствовал где-то внутри головы легкую щекочущую вибрацию. Память подсознания хорошо сохранила обрывки тогда еще непонятных фраз.
— Это твой сын! — говорила мать кому-то, кто стоял вне поля зрения малыша. Слова она произносила необычно громко и совсем не ласково. Зевс еще никогда не слышал в мамином голосе таких интонаций.
— Полукровка, — презрительно ответил ей мужской голос. — Больше не будет никаких экспериментов. Высшая ступень развития человека — титаны. Весь остальной сброд — всего лишь тупиковые ветви, неандертальцы, и для эволюции не имеет значения, выживут они при новом мировом порядке или нет.
Сердце матери забилось чаще, и она прижала голову сына еще сильнее.
— Если в твоем мире нет места для простых людей, он обречен, — горячо возразила женщина.
— Это вопрос будущего, — ответил мужчина. — В данный момент обречена ты и твои сородичи!
Сверкнула вспышка, тело матери вздрогнуло, и на лицо Зевса упали тяжелые капли густой красной жидкости. Одна из капель стекла по его губам и попала на язычок. Вкус ее немного напоминал вкус молока, но какого-то соленого и вязкого. Руки матери ослабли, и малыш почувствовал, что скользит куда-то вниз. Его ножки коснулись прохладного пола, но в тот же момент сильная рука подхватила Зевса и подняла на прежнюю высоту. . Младенец не мог сфокусировать взгляд на лице мужчины, но запах его кожи и тембр голоса запомнил навсегда. Запах был тяжелым, гари и пота, а голос неприятно скрипучим.
— Если сумеешь, живи, — выдохнув чем-то кислым, произнес человек и, размахнувшись, бросил ребенка подальше от занимающейся пламенем постройки.
Малыш ощутил странную легкость, а цветные пятна предметов и вспышки начали стремительно убегать куда-то назад. Закончилась эта карусель тяжелым ударом о землю и болью во всем теле. Боль была настолько сильной, что Зевс не мог даже кричать. Он лежал в густой траве и беспомощно ворочался. Ему было больно, жарко, нестерпимо хотелось пить, а по телу, вызывая неприятный зуд, ползали какие-то насекомые. Один, наиболее резвый жучок ухитрился проползти прямо через центр зрачка, на краткий миг закрыв своим тельцем яркое солнце. Малыш пока не чувствовал попадающих в глаза соринок, защитная реакция должна была появиться ближе к месячному возрасту, но букашка попробовала «на зуб» его веко, и он все-таки моргнул...
«хуже ваша оценка лучше»
...Ему исполнилось полторы недели, когда произошла эта чудовищная, жестокая несправедливость. Он, как обычно, спал и видел сны о каплях ароматного молока, непонятных звуках и картинках, окружающих его с тех пор, как он покинул первое пристанище: полное воды, уютно постукивающее ритмом большого сердца и вторящей ему скороговоркой маленького — собственного. Сон обрывался на самом приятном месте. На смену ему пришли громкие звуки и яркие вспышки, а еще тяжелый запах, от которого хотелось чихать и кашлять. Он проснулся и широко открыл глаза, не пытаясь рассмотреть что-либо, а всего лишь потому, что так требовали простейшие рефлексы. Образы людей — он уже отличал их от неподвижных предметов — были, как всегда, расплывчаты и перевернуты вверх ногами, но двигались необычно быстро. Малыш ожидал, что кто-то из них склонится над колыбелью, однако людям было не до него. Никто не протягивал Зевсу бутылочку с водой или погремушку. Эти люди были заняты какими-то своими делами. В очередной раз закашлявшись, младенец вытянул передо собой пухлые ручки и возмущенно закряхтел. Кричать ему мешал щиплющий горло привкус. Зевс уже потерял всякую надежду на порцию сюсюкающего внимания, когда его подхватили знакомые нежные руки, и сквозь неприятный запах гари пробился аромат молока. Грудь матери была совсем рядом. Прижимаясь к ней щекой, он чувствовал ее тепло сквозь тонкую ткань платья. Малыш потянулся ртом к соску, но мать почему-то не высвободила его из-под промокшей ткани. Более того, женщина прижала голову сына к груди так, что дотянуться до заветного источника пищи он уже и не надеялся. Левое ушко младенца было прижато к телу матери, и от произносимых женщиной слов Зевс чувствовал где-то внутри головы легкую щекочущую вибрацию. Память подсознания хорошо сохранила обрывки тогда еще непонятных фраз.
