Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Это была цыганка. Молодая, лет восемнадцати... Юноше подумалось тогда, что, она самая красивая из всех цыганок когда либо живших на земле и должна была бы, по праву, быть их королевой. Также, он почувствовал, что стихия этой девушки ночь — как он мог это объяснить? — да просто видел — ночь с ее извечной, чарующей тайной была и в волосах ее, и, даже, в платье, и главное, конечно же — в очах — там была сама ночь — глубина неизмеримая, глубина бесконечная. Казалось, что он смотрел в озера за которыми открывалось бесконечно глубокое небо.
отрывок из произведения:
...Саша шел за стремительно поднимающейся Аней и, чувствуя, как скоро они должны расстаться, говорил-говорил, лишь бы только вызвать у нее ответ, лишь бы только она обернулась.
Было в нем горькое чувство, понимания того, что он совершенно Ани безразличен, что за этот месяц, она только теперь, как увидела — вспомнила про его существования. Он чувствовал, что излей он ей все свои переживания, скажи про бессонные ночи — она только пожмет плечами; а то и скажет, чтобы он показался к психиатру. И в тоже время он надеялся — он, человек в глубине своей верящий во всякие чудеса, — надеялся, что все как-то уладиться, что все будет хорошо.
— Знаете, Аня — вот я увидел вас издалека, и мне показалось, что вы над землею летите. Да-да, вы так прекрасны, так легки — у вас такие плавные, возвышенные движенья, что вы похожи на парящую птицу. Вы, как дух прекрасный и легкий. И знаете, я сам, увидевши вас, сразу и ноги свои чувствовать перестал — так взмыл на чувствах моих — только увидел вас издали и вот уже рядом лечу, и говорю с вами, и в свое то счастье поверить не могу. Поймите меня правильно я... я... ну вы уже, впрочем, поняли мои чувства. И очень прошу — может, поговорим, может...
Они уже подошли ко входу на площадку, где была Анина квартира; там девушка обернулась и очень холодно и надменно взглянула на Сашу.
Для его чуткого, так нежностью к ней проникнутого чувства, взгляд этот был, что удар — словно бы сердце его, так к ней раскрывшееся, сжала она со всех сил, да этим вот взглядом и плюнула в него.
— Все эти ваши словечки «вы летели», «я полетел» — все это, — и даже извинения у вас просить не стану, — все это — пустой, нудный и я бы даже сказала пошлый поэтический вздор! Да что это вы себе позволяете — бегаете за мной, совершенно выбиваете из хода размышлений своими чувствоизлияниями — да я вас и не знаю вовсе!
У Саши, от этого неприятия чувства его, которому он посвятил всего себя, с которым он целое утро ходил, от исхода этого так долго ожидаемого мгновенья забилась в голове боль.
Лестничный переход заметно потемнел, однако, Саша и не заметил этого. Он еще раз взглянул на Аню, едва сдерживая крик, чуть попятился, не удержался на краю ступени; повалился назад, ударился задом, и расшибся бы гораздо больше, если бы не успел ухватиться за периллу.
Аня посмотрела, как он поднимается и самодовольно усмехнулась:
— Вот, а вы говорите — «крылья выросли» — какие же тут крылья, когда вы так падаете? Нет у вас никаких крыльев — только вранье на языке! Зачем вам понадобилась говорить эти пошлости про полеты? Да вы и не летали никогда!.. А теперь оставьте... Да летите, летите, летите... далеко-далеко от этого места!.. Да, и больше не тратьте часы у моего подъезда! — она повернулась и, направляясь к своей квартире, уже через плечо бросила. — Да вы и не летали никогда.
Громко, раздраженно хлопнула дверь, а перед Сашиными глазами плыли темные круги. Кровь жарко пульсировала, сжимаясь у висков. Отчаянье — он, даже, и не знал, что делать дальше — идти ли домой, по городу ли ходить... Проходили минуты, — боль не унималась: «Что же делать мне теперь? Как же она крылья мне, лишь несколькими своими словами оторвала!» Только тут он заметил, что на лестничной площадке лежит довольно густая тень, взглянул на стекло и вот, что увидел — там, со стороны улицы, повисло, прильнувши к самому стеклу некое темное облачко.
Саша привстал, подошел ближе, да тут и вскрикнул, отступил, узнавши за призрачными контурами фигуру Вэлры. Он увидел и ее черные очи. И еще он увидел, что она плачет — смотрит на него, и плачет.
Ужаснувшись, Саша отвернулся, побежал вниз по лестнице и, вырвавшись из подъезда, не разу не остановившись добежал до своего подъезда...
...Саша шел за стремительно поднимающейся Аней и, чувствуя, как скоро они должны расстаться, говорил-говорил, лишь бы только вызвать у нее ответ, лишь бы только она обернулась.
