Крушение антенны автор книги: Николай Огнев об авторе подробно жанр книги: Научная фантастика добавлена: 14.10.2010

- «     оценка: н/д     » + 1   2   3   4   5 «хуже     ваша оценка     лучше» скачать для Palm OS PDB размер: 42 Кб скачать для Pocket PC TXT размер: 26 Кб

о книге: Михаил Григорьевич Розанов (псевдоним —Николай Огнев) — русский писатель, педагог. Участник революционного движения вне всяких партий, подвергался многократным арестам за нелегальные издания. Литуратурное творчество начал со стихотворений (1906). С 1910 года на педагогической работе. Самые известные произведения — повесть «Дневник Кости Рябцева» и ее продолжение «Исход Никпетожа».

отрывок из произведения: ...Сергеичев помирал трудно и долго, тяжко раскарячив ноги. Положили его у окна, все просил свежего духу. Сергеичева старуха, Настя, плакала за печкой тихо, по-старчески. Деревенский председатель, Малина Иваныч, вошел в избу, сел, закурил. Спохватился, погасил курево о подошву валенка: и так воздух наперделый. — Говорил я тебе, Власуха, не гоняйси за девками. А ты все гоняисьси да гоняисьси. А? Власух! Сергеичев растопырил белесый рот, стал цеплять воздух зубами, руки заскребли по подстилке. Грикуха, сын, как стал с утра посреди избы, упершись макушкой в потолок, так все и стоял; неподвижно смотрел на отца белыми матреньими глазами. — Посылали за попом-то, Насть? — скучно спросил Малина Иваныч и вдруг хлопнул по желтому, пахучему тулупу: — Власух, а Власух! А советску власть сшибать собиралси? Вставай, штоль? Сшибем — не житье, малина будет, а? Вла-сух! Сергеичев икнул предсмертно, и председателю стало скукотно и тяжко; встал, вышел на волю. Здесь, на морозе, томились, но в избу не входили, страшно: Сергеичев был колдун. Всем известно было, что помирает Сергеичев от сердечной водянки; сердце, будто бы, распухло и налилось водой. Это сказал не доктор — до доктора много верст, никем не меренных — это сказал Шкраб. На горбачевский хутор, в колонию к Шкрабу стали ходить лечиться с тех пор, как он дал бабке Пыхтелке пилюль от животного перебоя задором; пилюли не помогли; но, ведь, это давно известно, что не всякое лекарство помогает, тем более — по кучевлянским болезням; а болезни у кучевлян особые: Черная тырьва. Попрыгун. Репей в мозгах. Волосень. Нутряная глиста. Родимчик. Конский чох. Есть еще болезнь бардадым, но про нее на людях не выражаются; а почему не выражаются — сглазу боятся. Про болезнь сердечную водянку и слыхом не слыхано. Сергеичеву болезнь об''''''''ясняли так: раньше был ломовым в городе; надорвался; приехал в деревню, стал колдуном, спутался с ненашими, служил им верой и правдой; а потом захотел взять над ними силу, — ненаши и припомнили ему ломовой надрыв. — Ну, что? Как? — подскочила к председателю Пыхтелка. — Дышит ощо? — Ощо-ощо! Пай, самогон кури скореича. Икает. А Пыхтелка, когда вино было открыто — все, бывало, пых-пых-пых, — в кабак, за вином. Принесет двадцать косух, припрячет в клеть и ждет, аки паук: какая-такая муха перьвая в сети залетит. Закрыли вино, а у Пыхтелки — ханжа готовая. Закрыли ханжу — самогон стала курить. На все у Пыхтелки ответ припасен. Продовольствие пыхтелкино — кровь людская. Стояли по-двое, по-трое, толкался шопот: — Вот, — колдун-колдун, а к ответу и его тянут. — Да хто тянет-то? — Бог. — Чорт. — Ни черта вы не понимаете, как вижу, — важно сказал Малина Иваныч. — Ни бог, ни чорт, а полукрест. — Эт-то, сталбыть, где же полукрест, Малина Иваныч, — робко зашептала Пыхтелка. — Про полукрест ощо не слыхано. — Ощо-ощо! Крест — видала? — Ды... госссподи ж, батюшка, царица небесная... ды... неужли ж нет? — А леший тебя знает, может и ты с нечистым спуталась. Где крест, покажи. В стороне загрохотала безотцовщина, держалась отдельно, кучкой, — Малину Иваныча все же побаивались: председатель...

Ваше мнение будет первым.

Чтобы писать комментарии вам нужно
авторизоваться (войти) или зарегистрироваться