Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Щербинин Дмитрий Владимирович родился 01 февраля 1976г. Живет: Россия,Зеленоград. Писательством начал заниматься в восьмилетнем возрасте. Автор циклов «Многомирье», «Назгулы», романов «Просторы Многомирья « и многих рассказов. Пишет в основном в жанре фантастики и фэнтези.
отрывок из произведения:
...Элиза жила в одиночестве, в однокомнатной квартире. Характером она была мрачной, нелюдимой, и одиночество своё берегла, хотя, вместе с тем, и тосковала, и ждала того единственного, который не спешил встретиться на её жизненном пути.
Комнатка её была обклеена чёрными обоями, тёмных тонов ковёр висел на стене. Окна были закрыты непроницаемыми занавесями, и даже в самые солнечные летние дни в её комнате царил сумрак. Также, там имелся диванчик, стол и пианино. Пианино было из красного дерева, лакированным, старинным, но в полумраке казалось угольно-чёрным. Элиза хорошо играла, и часами могла импровизировать, подбирая трагические ноты, к своему угрюмому духу.
Теперь опишу её кухню…
Да простит меня уважаемый читатель за это, несколько затянувшееся вступление! Если он, проявит некоторое терпение, то убедится, что всё оправдано.
Итак, кухня Элизы. Такие же, как и в её комнате, занавеси на шторах. Маленькая лампочка на потолке, которая не в силах была разогнать вечный сумрак. Массивный холодильник, за которым был чёрный закуток. В этом закутке стояло кресло-качалка. Элиза не знала, откуда взялось это кресло-качалка, и зачем оно стоит. Однако, она не решалась выкинуть, отдать или продать эту, казалось бы ненужную вещь. Чувствовала, что, соверши она такой поступок, и что-то в её жизни непоправимо разрушится.
Итак, пришла очередная зима. Ничего хорошего не предвещала она, а обещалась быть такой же, как и прошлая зима: холодной, с длинными, чёрными ночами одиночества, когда одно спасение – пианино. И Элиза упрямо не хотела ничего в этой жизни менять.
Возвращаясь с работы, она готовила невкусный ужин, наскоро глотала еду, запивала чаем и спешила к пианино. Часто играла «К Элизе» Бетховена, и, не замечая того, плакала. В окно стучал снеговой ветер… И вдруг она остановилась. Просто осознала, что с кухни доносится поскрипывание кресла-качалки.
Девушка медленно поднялась, от напряжения черты её лица заострились. Она хотела крикнуть: «Кто там?!», но так и не решилась. Зато она медленно, стараясь ступать бесшумно, пошла на кухню...
...Элиза жила в одиночестве, в однокомнатной квартире. Характером она была мрачной, нелюдимой, и одиночество своё берегла, хотя, вместе с тем, и тосковала, и ждала того единственного, который не спешил встретиться на её жизненном пути.
