Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Автор приключенческих романов и неутомимый путешественник, Луи Анри Буссенар родился 4 октября 1847 года в Эскренне. Едва он успел окончить медицинский факультет в Париже, как летом 1870 года началась франко-прусская война и Буссенар был мобилизован в армию. Служил он в качестве полкового врача, в сражении при Шампиньи Луи Буссенар был ранен. После войны он оставил медицину и вернулся в Париж, где целиком посвятил себя литературным занятиям. В 1877 году Буссенар начал публиковать остросюжетные романы, насыщенные географическим и естественно-историческим материалом.
Обычно героями произведений Буссенара были молодые французы, выказывающие чудеса храбрости и сообразительности, а действие разворачивалось в отдаленных и малоизвестных странах — «Через Австралию. Десять миллионов Красного Опоссума» (1879), «Похитители бриллиантов» (1883), «Голубой человек» (1888), «Без гроша в карманах» (1895), «Капитан Сорви-голова» (1901).
отрывок из произведения:
...Носильщики с запасами провианта отстали на полдня пути; со мной был только один индеец-проводник.
Тянулся бесконечный девственный лес, ничто не указывало на близость реки, предсказанной Йарурри, амазонским краснокожим.
Йарурри, без единой капли пота на лбу, продвигался вперед большими размеренным шагами, ступая босыми ногами по гигантскому лесному ковру из мхов, иголок и веток.
С грехом пополам, неповоротливый в своих сапогах, отягощенный портупеей, к которой были прикреплены револьвер и ножны моей сабли, увешанный ружьем, патронташем, шерстяными одеждами, каской,короче, всем походным снаряжением, необходимым, по мнению цивилизованного человека, для путешествия в тропиках,я следовал за ним, Иногда, чтобы освежиться, приходилось мимоходом разрубать саблей кору каучукового дерева, припадать губами к струйке растительного молочного сока, а затем, ускоряя шаг, нагонять своего проводника, совершенно нечувствительного к любой усталости и лишенного всякого сострадания.
Такой метод был больше чем просто плох.
Продолжая идти, я размышлял над нелепостью жизни: «Бог мой, до чего же глупо обсасывать непромокаемую одежду в надежде хоть немного утолить жажду».
Вдруг лес внезапно преобразился.
В нескольких шагах от меня виднелась огромная живая изгородь, за которой угадывалось свободное, залитое светом пространство. Высокие деревья исчезли, уступив место немыслимому сплетению лиан, цветов, водяных растений и орхидей.
Сомнения отпали, река рядом.
Я устремился было вперед с поспешностью человека, горло которого превратилось в настоящую Сахару, но индеец, медленно отведя рукой зеленый полог, повелительным жестом предложил осторожно следовать за ним.
За изгородью все разительно переменилось.
Наверху исступленно верещали попугаи и туканы. Колибри распевали над самым ухом, а касики свистели во все горло.
Йарурри, осторожно опустив руку мне на плечо, вновь призвал к особой осторожности. Я еще теснее прижался к нему, скорчившись за непроницаемым кустом ауары.
К чему столько таинственности? Вода хлюпала у меня под ногами, и жажда от этого становилась еще нестерпимей.
Ax! Бог мой! На мгновение я забыл жажду, высушившую все мои слизистые, и с трудом сдержал крик удивления.
Над водой, на другой стороне реки, не более чем в пятнадцати метрах от нас, неподвижно сидел великолепный ягуар, вытянув шею и выпустив когти, словно самый обыкновенный кот, подкарауливающий уклейку.
Поглощенный этим занятием, он, казалось, даже не подозревал о нашем присутствии, и потому я смог не спеша рассмотреть его.
Пусть мои сент-уберские собратья простят меня, но охотник тотчас уступил место натуралисту, и, отбросив возникшую было мысль об убийстве, я смотрел во все глаза на прекрасного зверя, посасывая пулю, чтобы заглушить жажду.
Это был редкостный экземпляр. Длина его тела от морды до основания хвоста, по-видимому, составляла сантиметров сто семьдесят, а высота в загривке, как мне показалось, превышала девяносто!
Ворс ягуара, тонкий, гибкий, сверкающий, как шелк, местами топорщился, когда нервное сокращение приводило в движение какой-либо из мощных мускулов, рельефно выделявшихся на солнце. Ослепительно-белая шея, грудь, морда, внутренняя сторона ляжек, живот, раковины всегда подвижных ушей — все переливалось и вызывало восхищение.
Часть живота была золотисто-рыжая, усыпанная круглыми пятнышками цвета ржавчины, в центре которых причудливо соединялись две черные точки.
Лапа ягуара, застывшая над водой, разжалась как рессора... но поразила лишь пустоту.
«Неловкий»,едва слышно выдохнул индеец и бесшумно засмеялся.
Раздосадованный тем, что промахнулся, хищник провел по своим длинным, как метелка, усам мокрой лапой, потянулся, зевнул и сердито заворчал. Это походило на глухой, короткий, резкий рык — словно граблями провели по куску железа...
...Носильщики с запасами провианта отстали на полдня пути; со мной был только один индеец-проводник.
