Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
В научно-фантастическом рассказе писатель раскрывает социально-психологические особенности научных открытий, пытается найти решение многих морально-этических проблем современности.
отрывок из произведения:
...Увлекательная работа — придумывать географические названия: Мыс Рассвета, Озеро Солнечных Бликов... Мы только и делали, что придумывали, придумывали. Не только мы — Северная станция тоже. Вся планета была в распоряжении землян — в нашем распоряжении.
— Хорошо, — говорили мы. Подхваливали сами себя: работа нам нравилась, планета нравилась. Нравились наши молодость и находчивость. Давали названия даже оврагам: Тенистый, Задумчивый.
Геннадий Фаготин, начальник станции и нашей картографической группы, осаживал нас:
— Как бы не выдохнуться...
— Старик, — отвечали ему, — на что голова на плечах?..
Геннадий был лет на пять старше любого из нас, но и ему не было тридцати. Картография — наука молодости и молодежи.
Нравилось нам и название планеты — Надежда.
Название придумали не мы — открыватели. Планету нашла экспедиция Жарского. Это была удача. Сотню лет корабли летают за пределами солнечной. Ищут планету земного типа. Звезд много, и планет много. Ищут сестру Земли. А повезло Жарскому. И, как ни странно, у синей звезды. Предполагали, что планеты земного типа могут быть только у желтых солнц. И вдруг — у синей звезды...
Это была шестая и последняя планета у солнца-карлика. Пять, ближайшие к звезде, испепелены и расплавлены. Шестая — райские кущи: реки, озера — девичьи голубые глаза!.. Кислорода двадцать один процент, азота семьдесят восемь... Правда, в воздухе много природного электричества — рождала сверхкорона звезды. Зато ни заводов, ни городов. Необитаемая планета!
— Как назовем — Находка, Жемчужина?.. — спрашивали у Жарского.
Командир корабля молчал.
Восемьдесят девять планет с органической жизнью насчитывал каталог открытий. Даже с разумной жизнью. Пусть неизмеримо ниже земной, необычной и непривычной. Но планеты заселены. Щедрая земля, расстилавшаяся под звездолетом, не только привлекала — настораживала: для кого эта щедрость?
Были планеты-трясины, без клочка твердой земли. Планеты-фугасы: стоило опуститься — почва взрывалась. Планеты-тайны, покрытые паутиной — капиллярами, по которым струится лимфа. Паутина живет, мыслит...
Отличные названия Находка, Жемчужина. Но всякая находка предполагает, что ее кто-то потерял и хозяин может найтись. Жемчужина? Кто не польстится на ее красоту?..
На позывные по всем диапазонам шкалы ответа не было.
— Находка, Роберт Андреевич?..
— Надежда, — ответил Жарский, ступив на зеленую земную траву.
С ним согласились. Можно было надеяться, что планета станет землянам второй родиной.
Океан занимал семьдесят процентов поверхности. Два материка тянулись в долготном направлении по обе стороны от экватора. Само их расположение определило название: Северный, Южный. Между материками по океану брошено, словно горсть изумрудов, множество островов — то-то придется поработать картографам!.. Посетить и осмотреть все возможности, конечно, не было. На пятнадцатый день Жарский послал телеграмму Земле: открыта планета-двойник, необитаемая, если не считать насекомых на суше и моллюсков на прибрежных отмелях шельфа. Просил утвердить название планеты — Надежда.
На Земле утвердили. Послали картографов — две группы. Потому две, что были утверждены две исследовательские станции — Северная и Южная, на обоих материках планеты. Южной станцией руководит Фаготин, северной — Виктор Серенга. Связь держат при помощи спутников, сброшенных кораблем-маткой <Юноной>. Корабль улетел дальше, группам было дано времени год.
Работы проводились съемочным способом. Со спутников сфотографировали материки, нанесли на карту. Уточнения и обработка деталей предоставлялись картографам. У каждой группы по три авиетки. Машины поднимались над местностью и клетка за клеткой фотографировали квадраты шесть на шесть километров. Детали поверхности схватывались рельефно, переносились на карту. Оставалось только придумать названия. В случае необходимости авиетку можно было опустить в квадрате, осмотреть все на месте, ощупать руками — самый древний и самый действенный способ исследования.
Так был найден первый кристалл — ощупью. На него наткнулась Иванна Скар. Кристалл не давал ни тени, ни отблеска, был невидим.
Иванна фотографировала свою параллель. Щелчок — на пленке квадрат. Через минуту, опять щелчок и опять щелчок. Внизу перелески, болото. На болоте — <пятачок> леса. Чем заинтересовал <пятачок> Иванну, она не знает. И сейчас не знает, после стольких событий. Опустила авиетку на пологий откос и пошла исследовать чащу.
Продралась сквозь подлесок на крохотную поляну, стала пересекать ее и наткнулась на что-то твердое. Зашибла колено, руку, остановилась. Перед ней была ямка глубиной в несколько дециметров. Зато руки ощупали холодную полированную грань камня. Да, это был камень или хрусталь, граненый, стоящий торцом вверх. Иванна провела по торцу ладонью, нащупала правильный шестиугольник-кристалл. Камень был высотою по грудь, холодный, прозрачный, сквозь него виднелась росшая на земле трава. Иванна постояла минуту: откуда здесь камень? — и, когда боль в ушибленном колене утихла, обогнула камень и пошла дальше. Запомнилось ей углубление в почве: камень был врыт в землю или продавил верхний слой собственной тяжестью. Больше на островке ничего не было, Иванна обогнула его южным берегом, села в авиетку и поднялась.
В лагере она рассказала о невидимом камне, но каждый день приносил группе массу впечатлений, на рассказ Иванны не обратили внимания. Девушка перенесла остров на карту, назвала его Кристаллом и карту сдала в общий атлас.
На второй камень наткнулся Игорь Бланн в горах и тоже случайно. Камень был полузанесен песком, стоял над обрывом. Игорь не заметил бы его, если бы не странная конфигурация наноса: песок словно вскарабкался на стену и застыл, вздыбившись. Кристалл был в рост человека и до того прозрачен, что каждая песчинка за ним выделялась отчетливо...
...Увлекательная работа — придумывать географические названия: Мыс Рассвета, Озеро Солнечных Бликов... Мы только и делали, что придумывали, придумывали. Не только мы — Северная станция тоже. Вся планета была в распоряжении землян — в нашем распоряжении.
