Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Уильям Мейкпис Теккерей (William Makepeace Thackeray), родился в Индии в семье чиновника Восточно-Индийской компании. Учился в Англии, окончил Кенмбриджский университет. В студенческие годы проиграл в поэтическом состязании Альфреду Теннисону, будущему поэту-лауреату британской короны. В Кембридже Теккерей познакомился и с Эдвардом Фицджеральдом, который стал его лучшим другом. В юности думал посвятить себя искусству книжной иллюстрации, предлагал услуги художника Диккенсу, выпускавшему «Записки Пиквикского клуба», но получил отказ. Начинал сатирическими очерками и пародиями, среди которых можно выделить повесть «Кэтрин» (1839) — травести так называемого «ньюгейтского романа» (по названию тюрьмы в Лондоне), таившей в себе едва завуалированную насмешку над «Оливером Твистом». Отношения с Диккенсом и дальше были отмечены соперничеством; обоюдная неприязнь едва не привела к дуэли. «Записки Барри Линдона, эсквайра» (1844), которыми Теккерей дебютировал как романист, обозначили его интерес к XVIII в. «История Генри Эсмонда» (1852), продолженная «Виргинцами»(1859), принесла Теккерею славу «романиста воспоминаний», как отозвался о нем Г.К. Честертон. Роман «Ярмарка тщеславия», законченный в 1848 г., стал самым признанным из произведений Теккерея. Среди других его романов наиболее известны «История Пенденниса» (1850) и «Ньюкомы» (1855).
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
...Вообще Ровена так блюла свое достоинство принцессы саксонского королевского дома, что ее супругу, сэру Уилфриду Айвенго, не было никакого житья. Ему всячески давали почувствовать его более низкое происхождение. А кто из нас, знающих прекрасный пол, не замечал этой способности милых женщин? Как часто мудрейший муж совета оказывается дураком в их присутствии, а храбрейший из воинов постыдно робеет перед домашней прялкой.
«Где вы заперлись в башне с еврейкой», — это многозначительное замечание было слишком понятно Уилфриду, а вероятно, и читателю. Когда дочь Исаака из Йорка — бедная кроткая жертва — положила свои алмазы и рубины к ногам победоносной Ровены и отправилась в далекие края, чтобы там ходить за больными соплеменниками и томиться безответной любовью, сжигавшей ее чистое сердце, можно было надеяться, что такое смирение смягчит душу знатной леди и что победа сделает ее великодушной.
Но где видано, чтобы женщина честных правил простила другой, что та красивее ее и более достойна любви? Правда, леди Ровена, как сообщает первая часть хроники, великодушно сказала еврейской девушке: «Живи с нами и будь мне сестрой»; но Ревекка в глубине души сознавала, что предложение знатной леди было, что называется, блефом (если выражаться на благородном восточном языке, знакомом крестоносцу Уилфриду, или, если уж говорить по-английски, — попросту трепотней), и она удалилась в смиренной печали, не будучи в силах видеть счастье соперницы, но не желая омрачать его своим горем. Ровена, как и подобает самой благородной и добродетельной из женщин, не могла простить дочери Исаака ни ее красоты, ни ее флирта с Уилфридом (как называла это саксонская леди), а главное — ее великолепных алмазов, хотя они и перешли в собственность Ровены...