Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Дэвид Герберт Лоуренс (David Herbert Lawrence) родился в Иствуде (графство Ноттингем) в семье горняка. В шестнадцать лет был вынужден бросить школу и стал работать на фабрике, но после первого приступа пневмонии работу пришлось оставить. В 1902 году начал преподавать на дому, а три года спустя взялсяза перо. Свой первый рассказ опубликовал в 1907 году в местной газете. Окончил Университетский колледж и получил сертификат педагога. В 1908 году стал преподавать в Кройдоне (пригород Лондона); вскоре его рассказы и стихи были напечатаны в журнале «English Review», а в 1911 году по рекомендации влиятельного критика и писателя Форда М. Форда был опубликован первый роман Лоуренса «Белый павлин». С 1912 года из-за повторяющихся приступов пневмонии Лоуренс отказался от преподавания и стал профессиональным писателем. В 1913 году увидели свет «Сыновья и любовники» — первый из скандально известных романов Лоуренса, шокировавших широкую публику. Другие романы из того же ряда — «Радуга» и «Влюбленные женщины». После первой мировой войны Лоуренс навсегда покинул Англию и поселился в Италии. В 1921 году семейство Лоуренсов решило отправиться в США — но не через Атлантику, а через Шри Ланку и Австралию. Именно в Австралии Лоуренс за шесть недель написал роман «Кенгуру», за которым проследовали написанныйв Таосе (США) «Хохлатый змей» (1926) и «Любовник леди Чаттерли» (1928), впервые опубликованный почти подпольно. Между тем здоровье Лоуренса продолжало ухудшаться, и он перебрался в южную Францию, надеясь найти облегчение на Лазурном берегу. Умер Лоуренс в Вансе, а в 1935 году его прах перевезли в Таос.
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
...Но, по-видимому, человеку в жизни необходимо за что-то уцепиться. «Быть свободным», «жить полной и прекрасной жизнью» невозможно, увы, если не прилепиться к чему-нибудь. «Полная и прекрасная жизнь» немыслима без прочной привязанности к чему-то основательному — во всяком случае, если говорить о людях с идеалами,иначе наступает скука, происходит некое качание незакрепленных нитей в воздухе: так раскачиваются жадные усики лозы, тянутся, поворачиваются, ища, за что бы уцепиться, по чему бы вскарабкаться выше, к животворящему солнцу. Не найдя ничего, лоза, достойная называться лозой только наполовину, способна лишь влачиться по земле. В этом и заключается свобода — в том, чтобы ухватиться за нужный колышек. А каждый человек — лоза. В особенности человек возвышенный. Он — лоза, и его потребность — цепляться и карабкаться вверх. И того, чья участь — быть ничтожной картофелиной, репой, деревянной чуркой, он презирает.
Наши идеалисты были предельно счастливы, но при этом постоянно нащупывали, к чему бы прикрепиться. На первых порах им хватало Парижа. Они обследовали Париж вдоль и поперек. И учили французский, пока не заговорили на нем так бойко, что стали ощущать себя заправскими французами.
Но все же, знаете, на французском языке по душам не поговоришь. Не получится. И хоть вначале куда как занимательно потолковать по-французски с разумным французом — а впечатление всегда такое, что француз намного тебя разумней,от этого в конечном счете все-таки остается чувство неудовлетворенности. От бесконечно рассудочного материализма французов веет холодом, в конце концов ты ощущаешь за ним пустоту, выхолощенность, чуждую исконному духу Новой Англии. Так решила для себя чета идеалистов.
Они отвратили свои взоры от Франции — и с каким нежным сожалением! Франция не оправдала их надежд!..
...Но, по-видимому, человеку в жизни необходимо за что-то уцепиться. «Быть свободным», «жить полной и прекрасной жизнью» невозможно, увы, если не прилепиться к чему-нибудь. «Полная и прекрасная жизнь» немыслима без прочной привязанности к чему-то основательному — во всяком случае, если говорить о людях с идеалами,иначе наступает скука, происходит некое качание незакрепленных нитей в воздухе: так раскачиваются жадные усики лозы, тянутся, поворачиваются, ища, за что бы уцепиться, по чему бы вскарабкаться выше, к животворящему солнцу. Не найдя ничего, лоза, достойная называться лозой только наполовину, способна лишь влачиться по земле. В этом и заключается свобода — в том, чтобы ухватиться за нужный колышек. А каждый человек — лоза. В особенности человек возвышенный. Он — лоза, и его потребность — цепляться и карабкаться вверх. И того, чья участь — быть ничтожной картофелиной, репой, деревянной чуркой, он презирает.
