Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Родился в Ленинграде (ныне — СПб.), окончил Ленинградский механический институт, работал инженером-механником на заводе. С середины семидесятых годов — профессиональный писатель. Дебют писателя в литературе состоялся в 1968 году — он опубликовал рассказ «Загадочная гравюра». Живет в Санкт-Петербурге.
Повести и рассказы Феликса Дымова тяготеют к «мягкой» (гуманитарной) НФ и современной «городской фэнтези».
отрывок из произведения:
...Она влетела в луч фары и на мгновенье остолбенела — прежде, чем ее сшиб радиатор.
Я притормозил, выскочил из машины, поднял ее, еще теплую, недвижную, подышал в клюв. У нее были выпуклые, разведенные к краям лицевого диска глаза и длинные пушистые штанишки, до того пушистые — словно мельчайшая воздушная кольчужка. Я и не подозревал, что совы вблизи так красивы.
Подошел Олег, сокрушенно поцокал языком, легкомысленным движением — растопыренной пятерней, в два гребка, от затылка на лоб — пригладил волосы. В свои тридцать два года он все еще юно круглолиц, розовощек, мальчишковат.
На мою руку с птицей падал непрямой отблеск света фар.
Я не ответил, осторожно положил птицу на заднее сиденье, тронул стартер. Настроение испортилось. Я погнал машину, зло давя на газ, не так из чувства вины, как от сознания плохо законченного дня. Есть случайности, сразу выбивающие из колеи. Еще бы: с одной стороны хрупкая сова, с другой — слепая торпеда мчащегося сквозь ночь автомобиля. Сравнение не в пользу природы...
По бокам шоссе трепетали две стены мрака. Пронзительные фары неровно толкали темноту, раскатывая перед нами бесконечную, серую, грубой домашней вязки дорожку. Скоро покажется одинокое дерево, единственное на много километров пути. А там уже и земли нашего целинного совхоза «Тихоокеанский»... Олег заночует у меня, на биостанцию махнет завтра автобусом...
Строго говоря, я немножко завидую Олегу. Нет-нет, не его успехам, хотя он уже доктор наук и твердо целит в членкоры. В конце концов, и я ни много ни мало главный агроном области, и знаю по секрету, что последнее бюро обсуждало мою кандидатуру на орден. И все же я завидую Олегу, завидую его умению подгонять жизнь по своим меркам. Вот приедем в мою просторную, пятикомнатную, саманную хату. Конечно, современная городская мебель, телевизор, изящная накатка на стенах, чехословацкие светильники — в принципе, неплохо. Оля встретит нас хорошим ужином, постелит Олегу в гостиной, на журнальном столике он найдет модный роман, которым приятно позабавиться перед сном. Но посмотришь его глазами — и ужаснешься от копоти над плитой, от горки угля возле топки, от чуда сельского быта — кнопочного умывальника в углу, в который надо таскать воду из колонки — моя грешная и не выполненная сегодня обязанность. Не говоря уж об укромном закутке позади гаража — допотопной будочке со скрипучей дверцей...
У Олега на биостанции все иначе. Ослепительно белые призмы лабораторных корпусов. Поодаль, в продуманном беспорядке, рассыпаны одноэтажные коттеджи научных сотрудников. Мой друг немало похлопотал над устройством своего гнездышка. Прихожая в виде грота, с грубой объемной штукатуркой и обоями под замшелую каменную кладку... Забранные чем-то ворсистым двери... Мохнатая синтетика под ногами... Убийственно красивая югославская кухня... Сложный агрегат утилизации отходов, персонально заказанный Олежкой чуть ли не в Звездном городке... И еще много всякого такого, от чего я каждый раз буквально обалдеваю...
...Она влетела в луч фары и на мгновенье остолбенела — прежде, чем ее сшиб радиатор.
