Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Рассказы Александра Шленского являются смесью философии и фантастики. Однако философии там намного больше — они принадлежат скорее к научно-популярному, чем к литературному жанру.
отрывок из произведения:
...Известно, что ущерб, нанесённый глобальной катастрофой, невозможно определить сразу после её окончания. Оценить его можно только по прошествии некоторого времени. Недавний (по историческим меркам) крах коммунистической системы несомненно являлся одной из таких глобальных катастроф. Кто-то, вероятно, возразит, что эта система была тюрьмой народов, и не стоит-де о ней жалеть. Тем не менее, когда здание тюрьмы рушится, погребая людей под своими обломками, мало вероятно, чтобы кто-то из находящихся внутри этих стен сильно радовался. Снаружи — тем более. Обрушение тюрьмы — это гораздо большая катастрофа чем обрушение театра оперы и балета, потому что неожиданную свободу получают не певцы и балерины, а совсем иной контингент граждан.
По прошествии ряда лет, когда последствия катастрофы уже доступны оценке, мало кто сомневается, что из всех кризисов, поразивших российское общество в результате обрушения обветшавшей большевистской «тюрьмы народов», наиболее тяжёлым и затяжным оказался кризис духовный. До сего времени граждане России не нашли в себе нравственной силы жить на свободе как свободные граждане. Часть населения пытается жить на свободе так, как живут сбежавшие из колонии зэки.
Другая же его часть пытается установить на свободе тюремные порядки, чтобы этому воспрепятствовать (1). Здание коммунистической тюрьмы непоправимо обрушилось, но тюремный менталитет до сих пор не нашёл себе достойной альтернативы: одна часть населения страны мыслит как заключённые, а другая её часть — как надзиратели-тюремщики. Хронический политический и экономический кризис в стране является лишь простым следствием этого обстоятельства. В ином случае, при наличии громадных природных ресурсов и высокого интеллектуального и технологического потенциала, Россия совершила бы невиданный скачок в развитии всего за несколько лет (2).
Суть кризиса заключается в том, что россияне до сих пор не пришли к единому мнению о том, как справедливо поделить между собой национальное богатство. Поделить по-коммунистически не получилось, и уже никогда не получится. А как ещё можно поделить? С мест раздаются многочисленные подсказки: По-христиански! Непременно по-христиански! Но помилуйте, у русских людей было более чем достаточно времени, чтобы поделить все заботы и блага поровну, по-христиански — было почти тысячелетие! Ну и как поделили? А поделили так, что христианское меньшинство — баре — имело все блага, и в числе этих благ имело христианское большинство — в качестве рабов. Собственно, поэтому и появился Ленин и предложил рабам всё переделить по-коммунистически, то есть истребить барский класс и поделить их имущество. Истребить получилось очень хорошо. С делёжкой же, как известно, ничего хорошего не вышло (а что именно вышло, лучше всех понял и живописал Оруэлл. Читайте «Скотный двор»)...
...Известно, что ущерб, нанесённый глобальной катастрофой, невозможно определить сразу после её окончания. Оценить его можно только по прошествии некоторого времени. Недавний (по историческим меркам) крах коммунистической системы несомненно являлся одной из таких глобальных катастроф. Кто-то, вероятно, возразит, что эта система была тюрьмой народов, и не стоит-де о ней жалеть. Тем не менее, когда здание тюрьмы рушится, погребая людей под своими обломками, мало вероятно, чтобы кто-то из находящихся внутри этих стен сильно радовался. Снаружи — тем более. Обрушение тюрьмы — это гораздо большая катастрофа чем обрушение театра оперы и балета, потому что неожиданную свободу получают не певцы и балерины, а совсем иной контингент граждан.
