Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Фантастические миры Владислава Крапивина очень похожи на романтические феерии Александра Грина — по мироощущению, по тональности. Крапивин хорошо известен любителям фантастики как мастер создавать самые изощренные ирреальные миры, антураж которых прописан настолько тщательно, что эти миры кажутся реально существующими.
Повесть «Лето кончится не скоро» открывает цикл «Сказки и были Безлюдных пространств». Иррациональное, доброе и суровая действительность граничат друг с другом, взаимно изменяя ход событий, выстраивая новую цепь причин и следствий. Но герои открывают тайну Безлюдных пространств, которая скрыта от тех, кто живет обыденной жизнью...
Мотивы Дороги, детской дружбы, любви и благородства очень близки писателю.
отрывок из произведения:
...Эти синие и голубые, сизые и лиловые пейзажи были неземными. И Шурка подумал уже не первый раз: «Наверно, как на Рее. Она ведь тоже голубая...» На ней — незнакомой, дальней, сказочной — небывалый простор аквамариновых вод, граненое стекло бирюзовых скал, хрустальные дуги мостов и блеск прохладных крутых водопадов... И солнце, похожее на люстру с тысячей сверкающих подвесок...
Полыхнуло несколько раз — без звука. Но когда упала короткая темнота, ударил такой треск, что старый двухэтажный дом содрогнулся всеми бревнами. Теплые половицы ударили Шурку по ступням, он подпрыгнул. И услышал, как на кухне сорвался с гвоздя латунный таз — это было продолжение грома.
Шурка выскочил на кухню. Таз на полу все еще вибрировал. И отражал вспышки. В желтой латуни они были зелеными. Показалось Шурке, что от металла идет тихий равномерный звон.
Правда?!
Шурка подхватил посудину и надел на голову. Запах кислой меди ударил в нос. А в ушах — сразу тишина, И пустота бескрайних пространств. И еле слышный шепот эфирных волн — Вселенная не спит, — Алло... неуверенно сказал Шурка. Гурский... Это я, Полушкин. Гурский, вы меня звали?
Пространства молчали. Зато земной голос оказался неожиданно близким и сварливым. Плачуще-сварливым.
— Тебя зачем, окаянная сила, сюда принесло?
Баба Дуся — маленькая, круглая, в серой рубахе до пят стояла в двери и мелко крестилась при каждой вспышке. Они загорались в ее толстых очках (без этих очков она — ни шагу).
— Я это... водички попить, растерянно соврал Шурка.
— Из таза, что ли? Никак спятил...
— Он со стены грохнулся, я и поднял...
— А на башку-то на дурную зачем надел? Не знаешь разве, что молнии по металлу поперед всего лупят?