Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Андрей Платонович Платонов (настоящее имя — Андрей Платонович Климентов) родился в Воронеже в семье слесаря. В пятнадцать лет был вынужден бросить учебу и пойти работать, чтобы прокормить семью. С энтузиазмом принял революцию, вступил в компартию, участвовал в гражданской войне.После войны окончил Воронежский политехнический институт, работал мелиоратором, руководил строительством воронежской электростанции, позже переключился на журналистику, сотрудничал в местных газетах. В 1921 году вышла публицистическая книга Платонова «Электрификация», в 1922 — сборник стихов «Голубая глубина». В 30-е годы им созданы «Мусорный ветер», «Котлован», «Джан», «Ювенильное море», «Фро», «Высокое напряжение», «Пушкин в лицее», повесть «Река Потудань» (1937). С 1936 года Платонов выступал и каклитературный критик. В годы Великой Отечественной войны (1942-45) он был специальным корреспондентом газеты «Красная Звезда». До конца 80-х годов нашего столетия у себя на родине Платонов как писатель был практически неизвестен. Его основные произведения – романы «Чевенгур», «Котлован», «Ювенильное море» — были опубликованы в России лишь с началом перестройки.
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
...Ото всей Доброй Пожвы осталось теперь одно водяное колесо, потому что оно было мокрое и не сгорело в пожаре. А все другое добро, издавна нажитое и сбереженное, погорело в огне и сотлело в угли, уголь же дотлел далее сам по себе, искрошился в прах, и его выдул ветер прочь.
По деревне Доброй Пожве немцы и финны били из пушек, ее палили бомбами с неба, и деревянная Добрая Пожва погорела и умерла.
Одно водяное колесо осталось целым; оно, как и прежде, в мирное время, вращалось на своем деревянном валу и крутило деревянную же шестерню: только цевки этой шестерни теперь не задевали другой шестерни: вся снасть погорела, и то, что эта снасть крутила в работу на пользу народа — целое машинное устройство, — тоже сотлело в огне.
Лишь одно водяное колесо безостановочно трудилось теперь впустую: поверх по желобу на него, как и прежде, вступала вода, она наполняла ковши и своим весом велела колесу кружиться день и ночь, потому что поток воды был живой и он не убывал.
Битва русских и карел с белофиннами и немецкими фашистами прошла в этом краю, и удалилась отсюда, и не стала более слышна. В наступившей безлюдной тишине одно водяное колесо в Доброй Пожве поскрипывало от старости и работало напрасно...