Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Все содержащееся под этой обложкой называется «Книга Воды». Можно было бы назвать ее «Книга Времени». Потому что оно о времени. Но я предпочел воду. Вода несет, смывает, и нельзя войти в одну воду дважды. В результате получилось странное произведение: появились географические воспоминания, судьбоносные совпадения. Так, я побывал на одном берегу Адриатики — в Венеции в 1982 году в очень странной компании, а через одиннадцать лет брел по противостоящему берегу Адриатики — балканскому, с автоматом, в составе отряда Военной полиции ныне покойной Республики Книнская Краина. Летом 1974-го я проехал сквозь Гагры, направляясь в сторону Гудаут, в спортивном автомобиле француза в компании красивых женщин, а в 1992-м бродил по заросшему сорной травой пляжу Гудаут — авантюрист, приехавший на помощь Абхазской Республике.
Еще оказалось, что я выловил в океане времени самые essentiels предметы: так, прочитав первые сорок страниц рукописи, я обнаружил только войну и женщин. Автоматы и сперма внутри дыр любимых самок — вот каким оказался немудрящий итог моей жизни. Часть подобного выбора необходимо списать за счет места написания книги — военная тюрьма для врагов государства, но ведь не все же!
Некоторые эпизоды этой книги мелькали и в других моих книгах, но, будучи представлены в ином контексте, они были лишены глубины и невыделенны, имели характер эскизов. Здесь они дописаны и приобрели самостоятельный характер. «Книга Воды» — это о водах жизни, потому намеренно смешаны ее эпизоды, как смешаны воспоминания памяти, или предметы несутся в воде. Перед тобой, читатель, — оригинальная книга воспоминаний. А так как мои наклонности всегда были двойственны — я с ранних лет проявил себя и как Дон-Жуан или Казанова, одновременно преследуя будущее солдата и революционера (ориентируясь на Бакунина и Че Гевару), то и результат получился двойственным: перед тобой смесь «Боливийского дневника» с «Воспоминаниями Казановы».
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
...А пока мы шли с ней и целовались под дождем. «Ну как же я тебя люблю, Лимонов?!» – говорила она покровительственно. «Маленький. Ты же маленький», – говорила она как с ребёнком, глядя на меня. «Это для других ты вождь, а для меня…» – в её ласковых словах я чувствовал опасность. Но я не возражал. Я пронзительно знал, что всё развалится, что не будет её, но будут другие, не будет Дугина, но будет другое, что я всё соберу. Соберу опять, так как я должен собирать, строить, из Хаоса строить Космос. А их удел разрушать. Что мы боремся: Инь и Янь, Тьма и Свет, Ормузд и Ариман...
Как ребёнок у царских врат я знал будущее: у Блока есть такие чудовищные строки о том, как девушка пела в церковном хоре о happy end, что вернутся все корабли в гавань «и только далеко у царских врат» замечает холодный Алекссандро Блок «причастный тайнам плакал ребёнок, о том что никто не придёт назад». Я шёл рядом с нею и хоронил нас. И коллекционировал её позы. Рука с сигареткой. Зажигалка. Глаза спокойные, покровительственные. Её глаза лгали даже ей самой. Она шла уверенно, с фашистом, на сутки, на двое, на трое, или на неделю – абсолютно уверенная в том, что это со мной надо быть. На Потёмкинской в штабе НБП не было санитарных условий, поэтому под джинсами, под колготами, под трусами из её небольшой щели выкатилась при ходьбе мазок за мазком капля за каплей сперма фашиста идущего рядом с ней. Рано утром на кресле-кровати Александра под портретом Муссолини в Каске фашист выплеснул свою сперму в еврейскую девочку Лизу. Я с нежностью думал об этом...