Земляные фигуры автор книги: Джеймс Брэнч Кейбелл об авторе подробно жанр книги: Фэнтези серия: Сказания о Мануэле добавлена: 18.04.2006

- «     оценка: 4.67 (3 чел.)     » + 1   2   3   4   5 «хуже     ваша оценка     лучше» ОТКРЫТЬ ТЕКСТ КНИГИ нажмите на ссылке второй клавишей мыши и выберите "сохранить объект как..." Готовый поиск (именно этой книги) в интернете: на Google.com на Yandex.ru на Rambler.ru

о книге: Самое знаменитое произведение писателя. Фактически это нечто вроде раблезианского «Гаргантюа и Пантагрюэля» или «Смерти Артура» Т.Мэллори. Сейчас этот цикл, наверное, будет интересен достаточно ограниченному кругу читателей. Цикл написан в промежуток между 1905 и 1930 годами, — входят в него свыше 20 книг, среди которых романы, пьесы, сборники стихов и эссе. Хотя он называется «Сказание о Мануэле», самому герою посвящен полностью лишь один роман («Земляные фигуры»). Итак, свинопас Мануэль живет где-то в вымышленной французской провинции Пуактесм в XIII веке, а потом, после ряда приключений, становится королем. Далее рассказ уже ведется о его потомкам вплоть до начала XX века. К фэнтези этот цикл можно отнести достаточно условно (это именно «фантазия», в которой магии как некой системы чаще всего нет).

отрывок из произведения: ...В Пуактесме рассказывают, что в стародавние времена, когда чудеса происходили в два счета, юный Мануэль был скромным свинопасом и присматривал за стадом мельника. Говорят к тому же, что Мануэль был вполне этим доволен и не догадывался о судьбе, которая ему предстоит. Меж тем в окрестностях Ратгора и в крытых соломой деревушках Нижнего Таргамона его любили. А когда молодежь собиралась по вечерам, чтобы выпить коньяку, закусывая его орешками и тминным хлебом, никто не танцевал веселее Косого Мануэля. С девушками он был тих, а с мужчинами серьезен и прост, что заставляло людей, торопливых на обобщения, считать его круглым дураком. Бывало, молодого Мануэля обнаруживали блаженно улыбающимся без видимой причины, но больше всего в жизни, похоже, его тогда занимала статуя, которую он лепил из болотной глины на берегу Гарантонского пруда. Эту статую он постоянно переделывал. Фигура стояла на кромке воды, а рядом два валуна, поросшие мхом, подпирали старинный, изъеденный червями деревянный крест, в память о том, что здесь некогда было содеяно. В один прекрасный день, в начале осени, когда Мануэль сидел под крестом, глядя в глубокую спокойную воду, появился незнакомец, опоясанный длинным-предлинным мечом, сильно мешавшим ему при ходьбе. — Диву даюсь, что ты нашел в этом темном пруду, коли так пристально в него уставился? — первым делом спросил незнакомец. — Точно не знаю, — ответил Мануэль, — но мне кажется, я смутно различаю утонувшие там любовь, желания и приключения (что у меня были), когда я жил в ином теле. Я должен сказать, что вода Гарантона не похожа на воду других водоемов, потому как она навевает странные сны. — Я ничего дурного не говорю про толкование сновидений, хотя полная луна — едва ли лучшее время для подобных занятий, — заявил курносый незнакомец. — А это что такое? — спросил он. — Это фигура человека, которую я делаю и переделываю, сударь, но не могу добиться того, чтобы она мне полностью понравилась. Поэтому думаю и дальше трудиться над ней, пока статуя не станет соответствовать моим помыслам и моему желанию. — Но, Мануэль, зачем вообще нужно ее лепить? — Потому что, сударь, моя мать всегда страшно хотела, чтобы я представлял в этом мире значительную фигуру, и, когда она умирала, я пообещал ей, что сделаю это, и тогда она наложила на меня гейс. — О, разумеется! Но ты уверен, что она имела в виду именно этого истукана? — Да, ибо я часто слышал ее слова, пока рос, и она хотела, чтоб я сделал все возможное, чтобы люди увидели великолепного и восхитительного во всех отношениях молодого человека. Поэтому необходимо, чтобы я создал статую молодого человека, ибо моя мать не из здешних краев, а из Ат-Клиата, и она наложила на меня гейс... — Да-да, ты упоминал этот самый гейс, и мне интересно, что такое этот гейс. — Вы могли бы назвать это долгом или обязательством, сударь, только он особенно сильный, непомерный и тайный: им пользуются Фирболги. Незнакомец теперь перевел взгляд со статуи на Мануэля и задумался над вопросом (который позднее поставит в тупик множество людей), мог ли еще кто-нибудь быть так прост, каким казался Мануэль. Мануэль в двадцать лет еще не был тем великаном, которым стал потом. Но он уже был настолько высоким, что лишь немногие доставали ему до плеча, притом приятной наружности, с тонкими чертами лица, русыми волосами, небольшой головой, ясными светло-голубыми глазами и грудью жеребца; его левая бровь странным образом была опущена вниз, и многим казалось, что этот огромный молодой человек при всей своей простоте лукаво подмигивает. В целом незнакомец нашел этого молодого свинопаса довольно двусмысленным и, кроме того, заметил в облике Мануэля еще одну любопытную деталь. — Так из-за этого гейса, — спросил незнакомец, — у тебя из шевелюры выстрижен большой клок? В тот же миг лицо Мануэля стало мрачным. — Нет, — сказал он, — это не имеет отношения к гейсу, и не будем об этом говорить. — Странный ты парень, раз взял на свою голову такое обязательство, срезал с головы почти половину волос и имеешь в голове такие фантазии. И хотя, слушаясь матери, не наделаешь большого вреда, я удивляюсь, Мануэль, что ты валяешься тут на болоте среди свиней и отдаешь молодость этому пугалу и стоячей воде, когда у тебя впереди такое интересное приключение, когда Норны, прядя нить твоей жизни, предсказывают тебе великие подвиги. — Ха, да будет славен Господь, сударь, но что это за приключение? — Приключение состоит в том, что дочь графа Арнейского похитил некий волшебник, и этот высокородный граф Деметрий сулит несметные богатства, земли и руку девушки в придачу тому молодцу, который вернет ему любимую дочь. — Я слыхал разговоры об этом на кухне Арнейского замка, куда продаю поросят. Но какое до этого дело свинопасу? — Мой мальчик, сейчас ты свинопас, дремлющий на солнце, так же как вчера был младенцем, кричащим в колыбели, но завтра ты не будешь ни тем, ни другим, если есть хоть какая-нибудь правда в словах Норн, шушукающихся под своим ясенем. По-видимому, Мануэль покорился неизбежному. Он наклонил свою белобрысую голову и торжественно сказал: — Честь и хвала Урд, Верданди и Скульд! Если мне предписано стать спасителем дочери графа Арнейского, глупо спорить с Норнами. Скажите же мне, как зовут этого проклятого волшебника и как добраться до него, чтоб отрубить его мерзкую голову? — О нем говорят как о Мирамоне Ллуагоре, повелителе девяти снов и князе семи безумий. Он живет в сказочном великолепии на вершине серой горы Врейдекс, где изобретает всяческие иллюзии и, в частности, создает человеческие сновидения. — Да, на кухне Арнейского замка говорят о Мирамоне и такое. И никто на кухне не отрицал, что этот самый Мирамон — опасная личность. — Он самый хитрый из волшебников. Никто не может ему противостоять, и никто не может миновать ужасных змеев, поставленных Мирамоном для охраны серых склонов Врейдекса, если только человек не вооружен убийственным мечом Фламбержем, который висит у меня здесь, в этих синих ножнах...

Ребята, почитайте! Это потрясающая вещь! Может быть в начале покажется занудством, но не пожалейте времени и продолжайте читать. Оч-чень познавательное чтиво. «Юрген» — тоже здорово. И, пожалуй, «Музыка с той стороны луны». Остальное не очень. В крайнем случае, я ничего там полезного не нашел. Скорее эти книги надо отнести в разряд филосифии. Но это на мой непрофессиональный взгляд.

Чтобы писать комментарии вам нужно
авторизоваться (войти) или зарегистрироваться