Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Бывший полицейский, а ныне владелец частного сыскного агентства Натаниэль Розовски (в прошлом — репатриант из СССР) снова распутывает самые загадочные преступления. Специализация детектива хорошо известна: он ведет дела репатриантов из России.
В романе «Убийственный маскарад» Розовски сталкивается с изощренным преступлением, в котором эхом откликается история древней Византии.
отрывок из произведения:
...Рыжие орангутанги на небольшой, причудливо украшенной какими-то псевдотропическими растениями эстраде, самозабвенно выводили знойную, томительную мелодию. Натаниэль Розовски не сразу узнал в их замысловатой импровизации «Караван» гениального Дюка Эллингтона. Неожиданные, бьющие по нервам гитарные рифы, басовые пассажи, вдруг врезавшиеся в паузы, делали хрестоматийную пьесу почти неузнаваемой. «На то они и орангутанги, чтобы корежить нашу человеческую музыку», — философски подумал Натаниэль.
Впрочем, уверенности в том, что на эстраде находились именно орангутанги, у него не было. Рыжая шерсть и отсутствие хвостов отнюдь не являлись стопроцентным доказательством. Тем более, что красные задницы, насколько он помнил школьный курс зоологии и последующие экскурсии с сыном в рамат-ганский зоопарк «Сафари», не являлись атрибутом упомянутых выше человекообразных обитателей Юго-Восточной Азии.
— Вам нравится?
Розовски обернулся на этот голос с мягкими словно кошачьи лапки интонациями. К нему подходила невероятно яркая восточная красавица — то ли Клеопатра, то ли Семирамида. Бесчисленные золотые (или золоченые) кольца-серьги-бусы тихонько позванивали при каждом шаге. Чуть приподнятые к вискам уголки миндалевидных глаз, подведенные синей краской. И волосы, завитые в сотню мелких косичек и обсыпанные золотистой пудрой, колыхались черной волной. Словом, оживший барельеф — из Вавилона или Мемфиса.
Клеопатра-Семирамида остановилась совсем близко. Аромат экзотических духов вызвал у Натаниэля легкое головокружение.
— Я привык к классической аранжировке, — ответил он, вновь поворачиваясь к музыкантам. — Кстати, как называются эти животные? Орангутанги?
— Понятия не имею, — Клеопатра рассмеялась. — Думаю, фантазии у них хватило ненамного. Правда? Музыканты в обезьяньих шкурах — это уже штамп.
— Действительно, — сказал Розовски. Про себя подумал: «И восточная косметика а-ля Нефертити — тоже.» Вслух вежливо заметил: — На таком приеме, как ваш, куда экзотичнее выглядели бы черные смокинги и белые рубашки со стоячими воротничками.
— Как у вас, господин Розовски? — спросила Клеопатра-Семирамида.
Розовски оглядел себя и рассмеялся.
— В самую точку. Я, признаться, забыл, что тоже вырядился как... как... — он не нашел подходящее сравнение, махнул рукой и снова засмеялся. — Наверное, я старомоден. Мне сказали: праздничный вечер. У меня представление о вечерних туалетах осталось на уровне конца прошлого века.
— Ну, вы совсем не такой старый, — заметила Клеопатра.
— Такой, такой, — убежденно сказал Розовски. — Именно такой. Может быть, еще старше. Временами я ловлю себя на том, что помню появление первого автомобиля. Думаю, именно с этим связана моя нелюбовь к этому изобретению.
Она рассматривала его в упор, и Натаниэль занервничал. Уже в который раз за сегодняшний вечер он почувствовал себя не в своей тарелке. И оттого немного разозлился.
— Госпожа Смирнова, — он обвел зал внимательным взглядом, — что-то я не вижу хозяина...
Виктория Смирнова (таково было настоящее имя Семирамиды-Клеопатры) какое-то время продолжала на него смотреть, словно собираясь сказать чтото важное, потом вдруг выражение ее лица изменилось.
— Правда, куда Арик запропастился? — в грудном голосе не слышно было беспокойства, те же кошачьи интонации. — Думаю, беседует с кем-нибудь из гостей.
— В таком случае, прошу прощения, — Натаниэль изобразил озабоченность. — Я пройдусь к входу. Все-таки, работа есть работа.
Смирнова кивнула и отошла к группе гостей, отличавшихся наиболее вычурными нарядами.
Натаниэль облегченно вздохнул — он чувствовал себя скованным в обществе зеленоглазой красавицы — и вышел на крыльцо. Собственно говоря, ему совсем не хотелось принимать этот заказ — детективное агентство не служба охраны, — но в конце концов согласился. Пришли очередные счета, его секретарша Офра сообщила официальным тоном, что общая сумма долга намного превышает все то, чем располагает агентство, — и тут появился на пороге его офиса странный тип, которого, как выяснилось, звали Аркадий Смирнов. Смирнов, что называется, с порога предложил двенадцать тысяч за восемь часов работы охранником на его вилле.
Натаниэль подумал, что ослышался.
— Устраиваю праздничный вечер для друзей, — пояснил Смирнов, довольно бесцеремонно усаживаясь в кресло для посетителей. — Карнавал, если хотите. Маскарад. Знаете, музыка, шум, гости. Гостей будет очень много, — он заложил ногу за ногу, так что открытая сандалия оказалась почти на уровне глаз хозяина кабинета. — Так как насчет обеспечения безопасности?
Натаниэль некоторое время задумчиво созерцал пальцы ноги потенциального клиента. Пальцы заканчивались не очень чистыми ногтями...
...Рыжие орангутанги на небольшой, причудливо украшенной какими-то псевдотропическими растениями эстраде, самозабвенно выводили знойную, томительную мелодию. Натаниэль Розовски не сразу узнал в их замысловатой импровизации «Караван» гениального Дюка Эллингтона. Неожиданные, бьющие по нервам гитарные рифы, басовые пассажи, вдруг врезавшиеся в паузы, делали хрестоматийную пьесу почти неузнаваемой. «На то они и орангутанги, чтобы корежить нашу человеческую музыку», — философски подумал Натаниэль.
