Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Томас Манн (Thomas Mann) — немецкий писатель, классик мировой литературы. Брат Генриха Манна.
Родился в Любеке, получил классическое образование, на литературной ниве добился успеха уже первым своим романом «Будденброки» (1901). Затем последовали «Волшебная гора», «Иосиф и его братья», «Доктор Фаустус»... Уже в 1929 году Манну была присуждена Нобелевская премия за вклад в мировую литературу. В начале тридцатых годов, когда в Германии к власти пришли нацисты, покинул страну; с 1938 года жил в США, после второй мировой войны, в 1952 году, вернулся в Европу и поселился в Швейцарии, где и провел последние три года жизни.
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
...«Большие» называют родителей «стариками» — и не за глаза, а открыто, уважительно и любовно, хотя Корнелиусу всего сорок семь, а жена его на восемь лет моложе. «Достопочтенный наш старик», говорят они, «славная наша старушка». А родители профессора, запуганные, сбитые с толку старики, доживающие свой век у себя на родине, на языке «больших» именуются «предками». Что касается «маленьких», Лорхен и Байсера, которые обедают наверху с «сизой Анной», прозванной так за сизые щеки, то они, следуя примеру матери, зовут отца просто по имени — «Абель».
Это милое, фамильярно-доверчивое обращение звучит необычайно потешно, особенно когда его лепечет сладкий голосок пятилетней Элеоноры, — судя по сохранившимся детским фотографиям госпожи Корнелиус, она очень похожа на мать, и профессор в ней души не чает.
— Старикашечка, — вкрадчиво говорит Ингрид и кладет свою большую, но красивую руку на руку отца, который, следуя бюргерскому, не лишенному здравого смысла обычаю, восседает во главе семейного стола, напротив жены, — слева от него сидит Ингрид. — Милый родитель, разреши мне коснуться того, что, бесспорно, улетучилось из твоей памяти.
Сегодня после обеда должен состояться «детский крик на лужайке», с селедочным салатом в качестве гвоздя программы. Так что не падай, пожалуйста, духом и не унывай: в девять часов все будет кончено.
— А? — говорит профессор, и лицо у него вытягивается. — Ну что ж, хорошо. — И он кивает толовой в знак того, что подчиняется неизбежности, — А я думал... Разве сегодня? Да, да, четверг. Как время бежит!