Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Дэвид Брин (Glen David Brin) родился в Калифорнии. Окончил Калифорнийский технический университет по специальности «астрономия» и остался преподавать в университете этот предмет, затем работал инженером в Hughes Aircraft Co. Защитил диссертацию по специальности «прикладная физика» вКалифорнийском Университете. Работал также консультатнтом правительственных и неправительственных организаций по вопросам развития информационных технологий.
Первая публикация в художественной литературе — роман «Sundiver» (1980), первый роман цикла «Война за возвышение». Второй роман цикла, «Звездный прилив» (1983), был удостоен премий «Хьюго», «Небьюла» и премии журнала «Locus» как лучший роман года. Третий роман цикла, «Война за возвышение» (1987), получил премию «Хьюго». Эта трилогия сделала Дэвида Брина одним из самых известных авторов «жесткой НФ» 80-х годов.
В 1985 году Брин опубликовал роман «Почтальон», экранизированный в 1997 году Кевином Костнером — один из наиболееинтересных литературно-социальных экспериментов в современной фантастике. Среди других его известных романов роман-катастрофа «Earth», в котором Земля разрушается искуственно созданной черной дырой.
В 1990-х годах Брин возвращается к миру «Войныза возвышение» в романах «Brightness Reef» (1995), «Infinity''s Shore» (1996) и «Heaven''s Reach» (1998).
Дэвид Брин является одним из трех «killing bees» — писателей фантастов, придерживающихся в своем творчестве принципов научной фантастики: кроме него, в эту тройку входят также Грегори Бэнфорд и Грег Бир.
(c)OZON.ru
отрывок из произведения:
...Все шестеро — из разных времен, но я оказался самым старшим. Мы только-только вернулись с экскурсии по когда-то затопленным руинам Атлантиды и пробирались теперь к лагерю по лесной тропе в вечернем сиянии зависшего высоко над нами кольцевого города. За время, прошедшее с тех пор, как я погрузился в глубокосон, сверкающие гибко-жесткие пояса промжилкомплексов вокруг планеты заметно разрослись. В средних широтах ночь больше походила на бледные сумерки, а у экватора, где так ярко сияла светолента в небе, ночь и день почти не отличались друг от друга.
Впрочем, ночи уже никогда не будут такими, какими они были во времена ранней молодости моего деда — даже если взять и каким-то образом убрать все, что человечество понастроило вокруг Земли. Ибо еще в двадцать втором веке появились Осколки, заполнившие разноцветными бликами все небо, где раньше были только галактики и звезды на фоне черной космической бездны.
И не удивительно, что никто особенно не возражал против отмены ночи на земповерхности. Людям, которые живут на внешних мелкопланетах, деваться некуда — Осколки всегда на виду — но большинство земножителей предпочитают, чтобы эти обломки, хрустасферы не попадались лишний раз на глаза и не наводили на грустные размышления.
Поскольку меня оттаяли всего год назад, я даже не был готов еще спрашивать, какой сейчас век, не говоря о том, чтобы искать подходящую для этой жизни профессию. Разбуженным анабиозникам обычно дают лет десять или больше, только для того чтобы они могли исследовать перемены на Земле и в Солнечной системе и вдоволь насладиться ими, прежде чем сделать выбор...
...Все шестеро — из разных времен, но я оказался самым старшим. Мы только-только вернулись с экскурсии по когда-то затопленным руинам Атлантиды и пробирались теперь к лагерю по лесной тропе в вечернем сиянии зависшего высоко над нами кольцевого города. За время, прошедшее с тех пор, как я погрузился в глубокосон, сверкающие гибко-жесткие пояса промжилкомплексов вокруг планеты заметно разрослись. В средних широтах ночь больше походила на бледные сумерки, а у экватора, где так ярко сияла светолента в небе, ночь и день почти не отличались друг от друга.
