Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
В сложных, многоуровневых взаимоотношениях с Богом, случаем и друг с другом проходим мы развилки жизненного пути, этого «сада расходящихся тропок». И на каждой развилке меняемся мы все: я, ты, Бог, случай, герои нашего воображения, прошлое и будущее, — влекомые в одной связке по неисповедимым путям взаимотворения...
Рассказ «Слезы Крокодилова» — не претендует ни на какие философические и мировоззренческие выводы. Это, во-первых, эмоциональная реакция на Юнга, который меня действительно потряс. Во-вторых, это возможность своеобразного катарсиса и для читателя. И третье: мне очень нравятся слова Умберто Эко из «Имени Розы«: «Должно быть обязанность каждого, кто любит людей — учить смеяться над истиной, учить смеяться саму истину...»
отрывок из произведения:
...Крокодилов молился. Вообще-то Крокодилов был атеистом. Но мы то с тобой, мой просвещенный читатель, знаем, что в изнанке души любого атеиста таится надежда на Высшее присутствие, так же, как и истово верующего человека неизбежно искушает предчувствие, что предмет его веры — пшик, и чем сильнее это предчувствие, тем отважней он гонит его прочь из своей праведной души, вплоть до готовности отдать жизнь за веру (что бывает, впрочем, только когда это предчувствие вырастает до пределов очевидности). Что поделать — мир построен на парадоксах...
Так вот, сидя на полу, озирая комнату (незаправленная уже который день кровать, пара дырявых носков, засунутых за трюмо, семь бутылок «Столичной» возле батареи, томик Павича на подоконнике), Крокодилов молился:
— О Ты, которого нет и никогда не было, я ничего не прошу у тебя...
— Так хули ж ты тут расселся? Ступай хоть посуду вымой — ишь сколько за неделю накопилось, — вставился внутренний голос.
— Не сбивай меня, — Крокодилов попытался отмахнуться от внутреннего голоса: для убедительности даже нерешительно махнул рукой, — Так вот, Господи, я ничего не прошу у тебя и ничего не жду. Только выслушай меня,.. — высморкался, — хотя Тебя и нет вовсе.
— Так ты мне все хочешь рассказать? Я и так все это знаю. — Вновь вмешался внутренний голос.
— Да отстань ты! — замахал руками Крокодилов.
— А посуду-то все равно вымыть придется! — торжествовал внутренний голос.
Но лицо Крокодилова выразило вдруг такую непреклонную решимость, что голос затих и решил пока затаиться. Теперь Крокодилов почувствовал себя свободным от внутреннего голоса – свободой трижды отрекшегося в свое время св. апостола Петра. Он заговорил — горячо, страстно, возбужденно:
— Выслушай меня, Господи! И пойми, что Ты не прав! Мне только это от Тебя нужно — чтобы Ты понял, что Ты не прав! Я ни в чём перед тобой не провинился, а ты забрал у меня жену Софию, двоих детей и средства к существованию, — Крокодилова недавно уволили с работы. — За что???
— Во-первых, не нужно передергивать: жену и детей у тебя забрал твой босс — Яхвин, а во-вторых: как это ни в чём не провинился? — Ты ведь не веруешь в Мое всемогущество! — неожиданно отозвался Бог. Но Крокодилов плохо различал интонации и принял Его ответ за внутренний голос. Разозлился пуще прежнего:
— Да не суйся ты! — внутреннему голосу. Несуществующему Богу: — Что, крыть нечем?
Внутренний голос насторожился и наблюдал. Бог же ответствовал:
— На кого ты голос поднял, раб! Я ведь и обидеться могу! Тогда-то тебе действительно мало не покажется, ибо кто может устоять перед лицом Моим!?
За окном громыхнула молния, раздался гром и пошел ливень. Томик Павича упал с подоконника...
...Крокодилов молился. Вообще-то Крокодилов был атеистом. Но мы то с тобой, мой просвещенный читатель, знаем, что в изнанке души любого атеиста таится надежда на Высшее присутствие, так же, как и истово верующего человека неизбежно искушает предчувствие, что предмет его веры — пшик, и чем сильнее это предчувствие, тем отважней он гонит его прочь из своей праведной души, вплоть до готовности отдать жизнь за веру (что бывает, впрочем, только когда это предчувствие вырастает до пределов очевидности). Что поделать — мир построен на парадоксах...
