Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Харлан Эллисон (Harlan Ellison) — американский фантаст, один из лидеров движения «Новая волна». Родился в Кливленде, штат Огайо. С 17 лет начал посещать Государственный университет Огайо. Через полтора года был вынужден оставить университет из-за громкого скандала с одним из профессоров, заявившим, что у Эллисона отсутствует талант. Роберт Сильверберг, который был его сверстником и одно время соседом, описывал Эллисона как «небезопасного, бесстрашного, чрезвычайно амбициозного молодого человека, стремившегося доминировать в любом обществе». (Так, известно о столкновении Эллисона на голливудской дискотеке с Фрэнком Синатрой и его телохранителями). Писать Эллисон начал еще до университета, регулярно публиковал заметки в фэн-прессе. Перебравшись в 1955 г. в Нью-Йорк, он опубликовал свой первый фантастический рассказ «Светлячок» (1956, журнал «Infinite Science Fiction«). За два года до армии напечатал более 150 рассказов в разных жанрах, начиная от фантастики и кончая эротикой и детективом. В те же годы в течение нескольких месяцев был членом бруклинской молодежной группировки «Бароны». Впечатлениятого времени легли в основу романа «Раскаты» (1958). Эллисон — один из немногих авторов того поколения, которое рискует описывать чрезвычайно насыщенную, сложную, многоплановую жизнь современного американского города. Об этом — его нефантастические книги «Смертоносные улицы» (1958), «Юнцы» (1961), «Роккабили» (1961 г.) и ряд других. Эллисона можно считать провозвестником движения киберпанков, возникшего тремя десятилетиями позже. Возвратившись из армии в 1959 г., Эллисон выпускает в 1960 г. две книги в жанре НФ (»Человек с девятью жизнями» и «Прикосновение Бесконечности«), достаточно стандартные по содержанию, но уже начиная с третьей книги (»Страна чудес Харлана Эллисона», 1962) его стиль резко меняется. Следующее десятилетие — самое плодотворное в жизни писателя. Он не ищет проторенных дорог, так и оставаясь вне всяких литературных лагерей, а несомненный талант приносит ему семь премий «Хьюго», три — «Небьюла» и ряд других. Широко известны его сборники «У меня нет рта, но я должен кричать», «Из страны страха», «Чудовище, взывавшее к любви в центре мира», «Мертвая птица: Пантеон современных богов», роман «Феникс без пепла», написанный вместе с Эдвардом Брайантом. Кроме того, он выпустил уникальную антологию «Опасные видения» (1967) и ее продолжение «Другие опасные видения», посвященные «новой волне» в фантастике. По сей день эти книги считаются лучшими антологиями «новой волны». В 1994 г. вышел роман «Я, робот», написанный Эллисоном в соавторстве с Айзеком Азимовым.
отрывок из произведения:
...Банкомет сильно смахивал на одного персонажа из фильма Джорджа Рафта тридцать пятого года: сверкающие как алмазы ледяные глаза, наманикюренные пальцы — длиннее, чем у нейрохирурга, над бледным лбом прилизанные черные волосы. Парень не глядя отшелушивал карты от колоды. Тройка. Еще тройка. Мухлеж. Пятерка. Мухлеж. Двадцать ойно — и прямо на глазах у Костнера его последние тридцать долларов — шесть пятидолларовых фишек, составленные на краешке карт, — присоединились к другим таким же столбикам у банкомета. Все, голяк. Приплыли. Без гроша в ЛасВегасе, штат Невада. В Игралище Западного Мира.
Соскользнув с удобного табурета, Костнер показал карточному столику спину. Игра шла своим чередом — и будто волны сомкнулись над утопленником.
Вот он был — а вот его нет. И никто ничего не заметил. Никто не видел, как оборвалась последняя спасительная ниточка. Теперь у Костнера появился выбор: то ли стопом добраться до Лос-Анджелеса и попытаться начать что-нибудь похожее на новую жизнь... то ли выпустить себе мозги через затылок.
Ни то ни другое особенно не грело.
Поглубже засунув руки в карманы заношенных брюк, Костнер не спеша направился вдоль ряда игральных автоматов, что трещали и лязгали по другую сторону прохода меж карточных столиков.
И вдруг остановился. В кармане что-то было. А рядом, с головой погруженная в свое занятие, мадам лет пятидесяти в сиреневых «капри», матроске и на высоких каблуках обрабатывала два автомата сразу — пока один крутился, заряжала другой и дергала рукоятку. В левой руке мадам держала котелок, где у нее хранился неиссякаемый, судя по всему, запас четвертаков. Во всем облике женщины было что-то сюрреалистичное. Работала она почти как автомат — без всякого «выражения на лице, с пристальными немигающими глазами. Только раз отвела взгляд — когда гонг возвестил о том, что какому-то счастливчику достался выигрыш. И в этот самый миг Костнер вдруг понял, отчего в Вегасе столько дури, грязи и смерти — и почему столько злобы и мерзости таит в себе легализованная игра, все эти хитро расставленные капканы, доступные любому среднему гражданину...