Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Александр Гловацкий, получивший известность под литературным псевдонимом Болеслав Прус, — выдающийся польский писатель — реалист. Лучшие его произведения являются замечательными достижениями польской демократической и реалистической прозы.
Уже в ранних литературных опытах Пруса наметилась связь с лучшими традициями польской реалистической литературе. Непосредственными предшественниками Болеслава Пруса были Юзеф Крашевский, Юзеф Коженевский и Томаш Еж.
Произведения Пруса переведены на многие европейские языки.
отрывок из произведения:
...Меня подвели поближе к графине. Она окинула меня печальным взглядом, а я, заложив руки за спину (как это всегда машинально делал в присутствии отца), задрал голову кверху, потому что графиня была высокого роста.
Так мы несколько мгновений глядели друг на друга. Прислуга молчала, в воздухе пахло гарью.
— Мне кажется, пан Лесьневский, мальчик этот очень живого нрава? — мелодичным голосом проговорила графиня, обращаясь к моему отцу.
— Мерзавец!.. Поджигатель!.. Испортил мне ключ от амбара! — отрубил отец, а затем поспешно добавил: — Кланяйся в ноги графине, негодяй!.. — и легонько толкнул меня вперед.
— Собираетесь меня убить, так убивайте, а в ноги я никому кланяться не стану! — ответил я, не сводя глаз с графини, которая произвела на меня неотразимое впечатление.
— Успокойся, мой мальчик, никто тут не сделает тебе ничего дурного, — сказала графиня.
— Ну да, никто!.. Будто я не знаю, что вы прострелите мне башку... Мне ведь давно уже сулил органист! — возразил я.
— Ох!.. Иисусе!.. — во второй раз охнула ключница.
— Старость мою позорит! — воскликнул отец. — Три шкуры я бы содрал с этого лоботряса да еще бы посолил, если бы вы не взяли его под свою защиту, графиня.
Повар, стоявший в углу террасы, прикрыл рот рукой и весь побагровел, давясь от смеха. Я не утерпел и показал ему язык.
В толпе прислуги пронесся ропот удивления, а отец, схватив меня за руку, крикнул:
— Ты что, опять?.. Перед графиней показываешь язык?
— Я показал язык повару, а то он уж думал, что так и пристрелит меня, как старого буланку...
Графиня стала еще печальнее. Она откинула мне волосы со лба, глубоко заглянула в глаза и сказала отцу:
— Кто знает, пан Лесьневский, что еще выйдет из этого ребенка...