Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Иван Антонович Ефремов — псевдоним; настоящее имя — Иван Антипович Ефремов.
Будущий писатель-фантаст родился в деревне Вырица Царскосельского уезда Петербургской губернии. Поступил в Ленинградский государственный университет, но не окончил его. В 1935 окончил геологоразведочный факультет Ленинградского горного института. С 1929 научный сотрудник Геологического музея, в 1937-59 заведующий лабораторией низших позвоночных Палеонтологического института АН СССР и руководитель ряда экспедиций (в т.ч. в пустыню Гоби). Труд Ефремова «Тафономия» лег в основу нового направления в палеонтологии, которое позволило на основании палеогеологических данных предсказывать места обнаружения ископаемых остатков; за этот труд удостоен Государственной премии СССР 1959 года.
Первый рассказ «Встреча над Тускаророй» опубликовал в 1944 году. Первым крупным произведением Ефремова стал исторический роман «На краю Ойкумены» (1949), вскоре дополненный вторым томом — «Путешествие Баурджеда» (1953). Однако наибольшую известность и признание принесла ему «Туманность Андромеды» (1957) — философско-утопический роман о коммунистическом будущем цивилизации Земли. Роман этот оказал огромное влияние на развитие отечественной фантастики и, по сути, обеспечил её первый расцвет в 1960-х годах.
Ефремову принадлежат также художественно-документальная книга «Дорога ветров» (1956) и роман приключений «Лезвие бритвы» (1963). В 1969 г. опубликован его роман «Лезвие бритвы», а в 1968 году выходит «Час Быка», в котором коммунистический мир «Туманности Андромеды» сталкивается с антагонистичным ему антиутопическим миром планеты Торманс. Роман оказался совершенно не ко двору для тогдашнего руководства страны, однако запретить его при жизни Ефремова не решились, и только после смерти Ивана Антоновича в 1972 году он был запрещен к выдаче в библиотеках. По времени эта акция совпала с планомерным оттеснением из издательских планов практически всей социально направленной фантастики, выросшей на книгах Ефремова.
Произведения Ивана Ефремова переведены на многие иностранные языки.
отрывок из произведения:
...Хирург — небольшой, быстрый, суховатый, с острым лицом и острым взглядом — не понравился геологу. Может быть, потому, что, прощупывая позвоночник и сверяясь со снимками, которые высоко поднимал, закидывая голову с вызывающе торчавшим подбородком, хирург вяло спросил стандартными «докторскими» словами:
— И как это вас угораздило?
Александров, скрывая раздражение, рассказал, как он осенью проверял разведку интересного месторождения, увлекся и забыл, что запоздалые проливные дожди размочили пласт мылкой глины в старом шурфе. Туда ему понадобилось спуститься испытанным горняцким способом — врасклинку. Но глина подвела, и он рухнул на дно шурфа, на глубину двадцать два метра, сломав ноги и переломив позвоночник.
Геолог повторял эту историю уже много раз и говорил сухо и равнодушно, как будто речь шла о ком-то совершенно ему безразличном. Он лишь не мог вспоминать о пережитом ужасе на мокром и темном дне шурфа, когда, очнувшись, он понял, что ноги у него парализованы и сломана спина. При этом воспоминании он и сейчас содрогнулся. Хирург, положив ему на плечо твердую руку, тем же «докторским» тоном посоветовал не волноваться.
— Давно перестал, — с досадой ответил геолог. — Только зачем вы расспрашиваете? Я вижу, что вам неинтересно.
— А я не для праздного интереса, — сухо возразил хирург. — Мы, врачи, не должны упускать ни малейшей подробности, когда даем ответственное заключение. Вы понимаете, к чему я вас должен приговорить?
Александрову стало жарко.
— Кое-что с годами восстановится, — продолжал, помолчав, хирург, — но ходить не придется... А мне нужно, чтобы вы ходили, и потому каждая деталь важна, даже то, в каком настроении вы упали: да, не удивляйтесь. Если, например, вы просто свалились на улице, оступившись, но бодрый, подтянутый, с крепкими мускулами, — ничего не случится. Но если в тот момент вы шли удрученный, больной, расслабленный — грохнулись, как дрова, — вот, по пословице, много дров и получится. И чтобы разбираться во внутренних повреждениях, наблюдать заживление которых трудно, то ваше состояние в момент падения немаловажно...
...Хирург — небольшой, быстрый, суховатый, с острым лицом и острым взглядом — не понравился геологу. Может быть, потому, что, прощупывая позвоночник и сверяясь со снимками, которые высоко поднимал, закидывая голову с вызывающе торчавшим подбородком, хирург вяло спросил стандартными «докторскими» словами:
