Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Александр Исаевич Солженицын родился 11 декабря 1918 года в Кисловодске. Отец его погиб от несчастного случая за полгода до рождения сына. В 1925 году семья переехала в Ростов-на-Дону; там в 1936 Солженицын поступил на физико-математический факультет университета (окончил в 1941). Тяга к умственной самостоятельности и обостренный интерес к дореволюционному прошлому семьи, в которой хранили память о прежней, непохожей на советскую, жизни, рано подвели Солженицына к замыслу большой книги (по образцу «Войны и мира» Л. Н. Толстого) о первой мировой войне и революции, одним из героев которой мыслился отец писателя. Литературные планы обусловили поступление Солженицына на заочное отделение Московского института философии, литературы, истории. В октябре 1941 Солженицын был мобилизован, прошел всю войну, был награжден орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды. 9 февраля 1945 Солженицына арестовали за резкие антисталинские высказывания в письмах к другу детства Н. Виткевичу; 27 июля он был осужден на 8 лет исправительно-трудовых лагерей. С февраля 1953 Солженицын очутился на«вечном ссыльнопоселении» в ауле Кок-Терек (Джамбульская область, Казахстан). Дважды лечился в Ташкенте от рака. В феврале 1956 был реабилитирован решением Верховного Суда СССР, что дало ему возможность вернуться в Россию: он поселился в Рязани и стал преподавать в школе. В 1959 году Солженицын за три недели написал рассказ «Щ-854 (Один день одного зэка)», который два года спустя попал в журнал «Новый мир» к А. Т. Твардовскому, и Твардовский добился разрешения на его публикацию непосредственно у Н. С.Хрущева. Так был опубликован знаменитый «Один день Ивана Денисовича» (»Новый мир», 1962, № 11). Вскоре этот рассказ был выдвинут на Ленинскую премию, однако встретил энергичное противодействие защитников коммунизма. После смещения Хрущева началась травляписателя: в сентябре 1965 года КГБ захватило архив Солженицына; возможности печататься практически не было, а в ноябре 1969 года Солженицына исключили из Союза писателей. В 1970 году Нобелевский комитет присудил Солженицыну свою премию за вклад в мировую литературу, что вызвало на родине новую волну нападок и преследований. В сентябре 1973 КГБ обнаружило тайник с рукописью «Архипелага ГУЛАГ», после чего Солженицын дал разрешение на публикацию текста парижскому издательству «ИМКА-Пресс». 12 февраля 1974 Солженицына арестовали, лишили гражданства и на следующий день выслали в ФРГ. В 1976 году Солженицын перебрался в США и поселился в уединении в усадьбе близ города Кавендиш в штате Вермонт( отсюда его прозвище «вермонтский затворник»). Вернуться в Россию он смог лишь после перестройки: 16 августа 1990 года указом президента СССР писателю было возвращено гражданство, а 27 мая 1994 года Солженицын вернулся домой, проехав по всей стране, от Дальнего Востока до Москвы. В 1997 году был избран в Российскую Академию наук.
отрывок из произведения:
...Интеллигенция! Каков точно её объем, где её границы? Одно из излюбленнейших понятий в русских спорах, а употребляется весьма по-разному. При нечёткости термина многое обесценивается в выводах. Авторы «Вех» определяли интеллигенцию не по степени и не по роду образованности, а по идеологии — как некий новый орден, безрелигиозно-гуманистический. Они очевидно не относили к интеллигенции инженеров и учёных математического и технического циклов. И интеллигенцию военную. И духовенство. Впрочем, и сама интеллигенция того времени, собственно интеллигенция (гуманитарная, общественная и революционная) тоже к себе не относила всех их. Более того, в «Вехах» подразумевается, а у последователей «Вех» укореняется, что крупнейшие русские писатели и философы — Достоевский, Толстой, Вл. Соловьев, тоже не принадлежали к интеллигенции! Для современного читателя это звучит диковато, а между тем в своё время состояло так, и расщелина была достаточно глубока. В Гоголе ценили обличение государственного строя и правящих классов. Но как только он приступил к наиболее дорогим для себя духовным поискам, он был публицистически исхлёстан и отрешён от передовой общественности. В Толстом ценили те же разоблачения, ещё — вражду к церкви, к высшей философии и творчеству. Но его настойчивая мораль, призывы к опрощению, ко всеобщей доброте воспринимались снисходительно. «Реакционный» Достоевский был и вовсе интеллигенцией ненавидим, был бы вообще наглухо забит и забыт в России и не цитировался бы сегодня на каждом шагу, если бы в XX веке внезапно на уважаемом Западе не вынырнула его громовая мировая слава.
А между тем все, не попавшие в собственно интеллигенцию, — куда же должны были быть включены? А у них были свои характерные черты, иногда далеко не совпадавшие с теми, какие подытожены в «Вехах». Например, к интеллигенции технической относится лишь малая часть характеристик из «Вех». Не было в ней отделённости от национальной жизни, ни противопоставленности государству, ни фанатизма, ни революционизма, ни ведущей ненависти, ни слабого чувства действительности и т.д. и т.д...
...Интеллигенция! Каков точно её объем, где её границы? Одно из излюбленнейших понятий в русских спорах, а употребляется весьма по-разному. При нечёткости термина многое обесценивается в выводах. Авторы «Вех» определяли интеллигенцию не по степени и не по роду образованности, а по идеологии — как некий новый орден, безрелигиозно-гуманистический. Они очевидно не относили к интеллигенции инженеров и учёных математического и технического циклов. И интеллигенцию военную. И духовенство. Впрочем, и сама интеллигенция того времени, собственно интеллигенция (гуманитарная, общественная и революционная) тоже к себе не относила всех их. Более того, в «Вехах» подразумевается, а у последователей «Вех» укореняется, что крупнейшие русские писатели и философы — Достоевский, Толстой, Вл. Соловьев, тоже не принадлежали к интеллигенции! Для современного читателя это звучит диковато, а между тем в своё время состояло так, и расщелина была достаточно глубока. В Гоголе ценили обличение государственного строя и правящих классов. Но как только он приступил к наиболее дорогим для себя духовным поискам, он был публицистически исхлёстан и отрешён от передовой общественности. В Толстом ценили те же разоблачения, ещё — вражду к церкви, к высшей философии и творчеству. Но его настойчивая мораль, призывы к опрощению, ко всеобщей доброте воспринимались снисходительно. «Реакционный» Достоевский был и вовсе интеллигенцией ненавидим, был бы вообще наглухо забит и забыт в России и не цитировался бы сегодня на каждом шагу, если бы в XX веке внезапно на уважаемом Западе не вынырнула его громовая мировая слава.
