Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Помяловский Николай Герасимович — русский писатель.
Родился в семье дьякона. Учился в Александро-Невском духовном училище. Окончил Петербургскую духовную семинарию в 1857 году. Некоторое время был вольнослушателем Петербургского университета.Мировоззрение писателя сложилось под влиянием революционных демократов, в частности Н. Г. Чернышевского. Для Помяловского характерно резко отрицательное отношение к дворянской культуре в целом, отвращение к буржуазному накопительству.
Герой Помяловского — плебей, разночинец, борющийся за своё место в жизни, ненавидящий барство, безделье, либеральную болтовню; однако классовое самосознание, чувство собственного достоинства не избавляют его от капитуляции перед действительностью.
отрывок из произведения:
...Егор Иваныч Молотов думал о том, как хорошо жить помещику Аркадию Иванычу на белом свете, жить в той деревне, где он, помещик, родился, при той реке, в том доме, под теми же липами, где протекло его детство. При этом у молодого человека невольно шевельнулся вопрос:
«А где же те липы, под которыми прошло мое детство? — нет тех лип, да и не было никогда». Припомнился ему отец-мещанин, слесарь, жизнь в темной конуре, грязь и бедность, и первые детские радости, смех и горе, и молитвы. Матери он не помнил; отец же ему представлялся очень живо. Он помнил, как, бывало, отец долго работает, пот выступит на его широком лице, а он, Егорка, тут же копается. Отец вдруг оставит работу, вздохнет на всю комнату, ущипнет ребенка за щеку и скажет: «А поди ко мне, чертенок!», посадит его к себе на колени, любуется на сынишку, целует его крупными губами, поднимает к потолку, хохочет. — Чего ржешь, тятька?
— Что, Егорка? а?
— Ржешь чего?
— А стих такой нашел.
— Ишь ты! — отвечает Егорка.
— А спеть тебе песню? — спрашивает отец.
— Спой, тятька.
И поет отец дрянным голосом песню. Детская жизнь Егора Иваныча совершилась в грязи и бедности, а вот и теперь он вспоминает ее с добрым чувством. Егорушка был мальчик бойкий: подпилки, клещи, бурава, отвертки, обрезки железа и меди заменяли ему дома игрушки.
— Из тебя, Егорка, лихой выйдет мастер; много у тебя будет денег.
— О! —говорит Егорка.
— Тогда не забудешь своего тятьку?
— Я тебя, тятька, не забуду...
Отец беседовал с Егоркою как со взрослым, разговаривал обо всем, что занимало его: побранится ли с кем, получит ли новый заказ, болит ли у него с похмелья голова — все расскажет сыну.
— Башка трещит, Егорка; вчера хватил лишнее. Вырастешь, не пей много. — Я, тятька, пиво буду пить...
— И молодец!.. Ты У меня молодец ведь?.
— Еще бы
— —отвечает сын.
Иногда отец советуется с ним.
— Вот, Егорка, деньги получил за работу, а завтра праздник: так мы щей сварим, пирог загнем, да еще чего бы? Киселя аль каши?
— Каша не в пример лучше...
— Ну, так каши,соглашается отец.
И во всем так: идет ли отец гулять в церковь, в гости — везде с ним Егорка. Мальчик свободно относился к отцу, точно взрослый, да и живет он дома не без пользы: он и в лавочку сбегает, и заказ отнесет, сумеет и кашу сварить, и инструмент отточить, и пьяного отца разденет, спать уложит, да еще приговаривает:
— Ну, ложись!.. ишь ты, нарезался!..
— Молчи, Егорка!
— Ладно, не разговаривай, лежи себе... Вот в подобных случаях выпадали тяжелые минуты в жизни Егорки. Иногда придет отец сильно пьяный, злой, непокладный и ни с того ни с другого поколотит сына...
— Не озорничай, тятька!.. черт этакой!.. право, черт! — отвечает ему сын.
— Врешь, каналья, врешь!.. Я тебе овчину-то натреплю...
При этом отец ловит Егорку за вихор и обижает его.
На другой день отец все припомнит; ему совестно, он не знает, как и взглянуть на Егорку, как приступиться к нему. Отец молчит, и сын молчит; у обоих лица пасмурные. Под вечер, выглянув исподлобья, отец сказало:
— Полно, Егорка; ну тебя...
— А! теперь и рожу в сторону!.. стыдно, небось, стало?.. А ты не дерись!.. — Да ну тебя...
— Ишь нарезался, на стены лезет!
Отец замолчал. Прошло несколько мучительных минут. Отец тяжело вздохнул на всю комнату. Егорка выглянул сердито и сказал:
— В лавочку, что ли, надо? давай! Чего молчишь то? тут нечего молчать!..
Такая уступка со стороны Егорки служила шагом к примирению, и у отца отлегло от сердца. Впрочем, случалось, что отец и в трезвом виде давал своему сыну потасовку...
...Егор Иваныч Молотов думал о том, как хорошо жить помещику Аркадию Иванычу на белом свете, жить в той деревне, где он, помещик, родился, при той реке, в том доме, под теми же липами, где протекло его детство. При этом у молодого человека невольно шевельнулся вопрос:
26 кб
16 кб