Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
По признанию американских читателей, писатель-фантаст Мак Рейнольдс (1917-1983) стоит в одном ряду с такими корифеями научно-фантастического жанра, как Р.Шекли, Ф.Пол и другие. Оригинальные творения Рейнольдса имеют колоссальный успех у поклонников научной фантастики благодаря его мастерству соединять, казалось бы, несоединимое: например, серьезные идеи по улучшению общества, футуристические прогнозы и динамичный, захватывающий сюжет, интригу, тайну.
отрывок из произведения:
...Оторвавшись от шахматной партии, над которой он размышлял, мой друг поднял голову. Повертев в своих узловатых старческих пальцах слона, он поставил фигуру, как мне показалось, вовсе не на ту клетку, с какой взял.
Он откинулся в кресле: на его оплывшем лице мелькнула усмешка.
— Похоже, нам придется принимать гостей, доктор.
Стояла поздняя осень с ее густыми туманами, и наша квартира на Бейкер-стрит казалась отрезанной от всего мира. Откуда-то издалека доносились гудки клаксонов: вода с крыши капала на подоконник. Внезапно я услышал приглушенное рычание автомобильного двигателя: машина как будто проехала несколько метров, остановилась, затем двинулась дальше.
— Должно быть, разыскивают наш дом, — проговорил мой друг. — К кому еще можно явиться в столь поздний час?
— Мало ли, — отозвался я. Видно, ему не давала покоя память о делах и событиях чуть ли не полувековой давности, когда у нас ни днем, ни ночью не было отбоя от посетителей. Не совершил ли я ошибку, когда, поддавшись на уговоры родственников Холмса, согласился поселиться вместе с ним в нашей старой квартире в доме N_221-б по Бейкер-стрит, чтобы скрасить последние годы жизни пожилого сыщика? По словам его родственников выходило, что мой друг с трудом переносил пребывание на пасеке в Сассексе, куда он, отойдя от дел, удалился в 1914 году в возрасте шестидесяти лет.
Холмс между тем внимательно прислушивался.
— Так-так... вылезает из машины... подходит к двери... освещает фонариком номер дома... не тот, но уже близко... возвращается к машине... запирает ее... идет сюда!
Сказать по правде, мне подумалось, что старикан грезит наяву, однако взгляд его некогда острых, а теперь слегка слезящихся глаз устремлен был на колокольчик ночного звонка. Когда тот зазвенел, мой друг удовлетворенно хохотнул, встал, опираясь на палку, прошаркал к переговорной трубе и попросил нашего посетителя подняться.
Через какое-то мгновение в дверь постучали. Я пошел открывать.
Порог переступил моложавый черноволосый мужчина, чье чисто выбритое лицо наполовину закрывали роговые очки с темными стеклами. Модный, прекрасно сшитый костюм скрадывал некоторую грузность его фигуры. Я заключил по его виду, что он — завсегдатай клубов и ресторанов.
Меня поразило восклицание моего друга:
— Рад видеть вас снова, мистер Норвуд! Как чувствует себя ваш отец, сэр Александр?
Посетитель выглядел изумленным:
— Ну и ну, мистер Холмс! Прошло ведь тридцать лет с тех пор, как вы видели меня. В 1903 году мне было всего лишь пять или шесть лет. Я думал, мне придется представляться, быть может, напомнить вам имя моего отца.
Хмыкнув, сыщик указал гостю на кресло.
— Ни к чему, ни к чему. Я отчетливо помню все подробности того дела, когда имел честь помогать вашему замечательному отцу. Это была... дай Бог памяти... ну да, загадка Глостон-Мэнор. Совершенно верно, загадка Глостон-Мэнор. И потом, уверяю вас, молодой человек, вы чрезвычайно похожи на своего отца. Как говорят американцы, вы — вылитый сэр Александр. Ведь американцы говорят именно так, а, доктор?
— Не знаю, — сказал я холодно. Ему давно уже надлежало быть в постели, а не вести светскую беседу.
Холмс осторожно опустился в кресло и потянулся за табаком и трубкой, искоса поглядывая на меня. Обычно в такое позднее время ему возбранялось курить. Довольно фыркнув, как я полагаю, из-за того, что нарушил мой запрет, он сказал:
— Мне кажется, молодой человек, вы пришли сюда по собственному почину, а не по поручению сэра Александра.
Посетитель посмотрел в мою сторону.
Сыщик хихикнул.
— Доктор — мой верный помощник.
Он представил нас друг другу, раскурил трубку, уронил на пол спичку и выпустил изо рта клуб дыма. Следующие его слова больно меня задели.
— Я думаю, на него можно положиться.
Мы обменялись церемонными кивками, и наш клиент начал свой рассказ.
— Сэр, мой отец весьма высокого мнения о вас.
— Значит, наши чувства взаимны. В вашем отце на меня произвели огромное впечатление его честность, приверженность долгу и благородство.
Холмс снова хихикнул; он словно по-детски радовался тому, что может продемонстрировать мне ясность рассудка...
...Оторвавшись от шахматной партии, над которой он размышлял, мой друг поднял голову. Повертев в своих узловатых старческих пальцах слона, он поставил фигуру, как мне показалось, вовсе не на ту клетку, с какой взял.
