Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Рассказы Виктора Сапарина многообразны по тематике. Не только космос, но и подчинение нашей земной, родной природы, не только встречи с товарищами по вселенной, но и новейшие преблемы радиоэлектроники и кибернетики, проблемы медицины, общество будущего и многое другое найдет в них читатель. Кто знает, возможно, многое из того, что здесь «предсказано», вскоре будет осуществлено?
отрывок из произведения:
...Игорь хлопнул ладонью по рыжей папке с надписью «Дело № 0016». Синим карандашом, крупными буквами ниже было добавлено: «Особое».
— Ясно одно: тайна Зарудного их очень интересовала, но они ее так и не раскрыли.
— К сожалению, только это и ясно, — отозвался его двоюродный брат.А хотелось бы знать! Уж если семеновская контрразведка завела особое дело и записывала даже бред больного, наверное, тут скрывалось что-то очень ценное.
— А что же им оставалось записывать? Посмотри — протокол допросов:
арестованный почти ничего не говорил. Он погиб. Вот резолюция:
«Расстрелять». И пометка: «Приведено в исполнение». Да, это был человек!
— А кто он?
— Местный геолог. В партизанский отряд вступил примерно за полгода до того, как попал в плен к белым.
— Постой! Но, может быть, и тайна его геологическая?
— Ну вот, теперь в тебе заговорил геолог!
Геолог расстегнул студенческую тужурку с блистающими золотом погончиками и взволнованно провел рукой по русым волосам:
— Ну и духотища у тебя тут! Послушай, ты ведь читал «дело» внимательно: какие вопросы задавали Зарудному?
— Ага, тебя задело! Не будешь смеяться над архивными крысами! Я, брат, поступил в историко-архивный институт не потому, что не сдал экзаменов на геологический, как ты меня дразнишь перед девушками, а из самого настоящего интереса к делам давно минувшим. Понимаешь теперь, что здесь, в пыли веков, на этих потрепанных листах запечатлены такие страницы жизни, извлечь которые на свет так же увлекательно, как найти какую-нибудь жилу? Сколько тут еще не открытого, в этих пластах и напластованиях!
Игорь обвел рукой помещение с низкими сводами, в котором сидели оба юноши.
Полуподвал был тесно заставлен деревянными стеллажами. На них лежали перевязанные бечевками кипы бумаг.
— Сюда сложили такой кусок истории...
— Послушай, — нетерпеливо перебил геолог. — Неужели ты не понимаешь, как это важно
— —Он показал на рыжую папку на столе. — Потом будешь читать свою лекцию... Надо же разобраться в тайне Зарудного!
— Спустя тридцать пять лет? Для диссертации по истории партизанского движения? Или для романа? Это, конечно, страшно интересно,я и сам ломаю голову, — но ты ведь не собираешься писать повесть! Вообще ты практик, как и все геологи. Да, да, Саша!
— Ну тебя с твоими рассуждениями! — взмолился Саша. — Для геологии тридцать пять или сто лет — совершеннейшие пустяки. Может быть, тут огромной важности открытие! Ведь не зря же человек отдал жизнь, но не сказал ни слова: он хотел сохранить его для Родины.
— Гм... Ты думаешь?.. Каратели расспрашивали Зарудного все про какой-то тайник. Скорее всего склад оружия. Требовали еще начертить карту. Тут, в сопках, легко запутаться: бывалые охотники иной раз блуждают. И найти путь в партизанский лагерь без точных примет постороннему человеку почти невозможно.
— А что говорил Зарудный?
— Что ничего не знает, что ничего не скажет. Обещал скорый конец белобандитам.
— Ты говорил, что они подслушивали даже бред?
— И записывали очень обстоятельно. По-видимому, записи вел врач. С такой, знаешь, клинической точностью: недоговоренные слова, восклицания.
— Ну и...
— Да ничего наводящего на какой-нибудь след. Обрывки фраз, проклятия мучителям, три раза произнесенное сквозь стиснутые зубы слово «нет»! Вот видишь, кто-то подчеркнул в рапорте: «все оказалось безрезультатным».
— Что-нибудь необычное встречается в этих обрывках фраз?
— Как-то в полном забытьи Зарудный произнес: «Однорогая жирафа».
— Что же это может значить? Может быть, пароль?
— Вряд ли. Жирафы здесь не водятся. Для пароля же берут слова из обыденного обихода. Это могла быть просто случайная фраза. Чего не скажет человек в бреду!..
...Игорь хлопнул ладонью по рыжей папке с надписью «Дело № 0016». Синим карандашом, крупными буквами ниже было добавлено: «Особое».
