Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Как перейти к новому виду, в чем суть этого процесса? Какова природа физиологического преобразования, иными словами, какова природа той самой Материи, которая представляется нам нашей средой обитания? В водах глубоких мексиканских пещер живут и размножаются из века в век маленьких аксолотли. Однако, стоит их перенести в иную среду, и они превращаются в саламандр. Так чем же в этом случае становятся законы аксолотлей? Что сказал бы «ясновидящий» аксолотль, случись ему увидеть другую среду и попытаться выйти из пещеры наперекор окружающим его сородичам? А если бы он узнал, что Материя, законы жизни, и даже «смерть» представляют собой вовсе не то, что думает о них аксолотли, а некую «сверхжизнь», среду обитания будущего вида? Этот фантастический опыт и составляет самую суть тайны Шри Ауробиндо и Материи. Так почему же ушел Шри Ауробиндо, почему ушла Мать? Где здесь, на земле иная среда, не пытается она вырвать нас из грязи и силой втолкнуть в новый мир?
Книга является первым томом трилогии.
отрывок из произведения:
...17 ноября 1973 года, 7 часов 25 минут пополудни. Она ушла.
Трое врачей констатировали смерть.
Ошибки быть не может.
И всё же...
Её лицо было таким утончённым, таким бледным — нет, в нём не было ни блаженства, ни «смертного покоя», — могучая собранность. Она обрела всё блаженство, Она воплотила полное освобождение души. Сильнейшая собранность; её глаза были устремлены — на что? На Загадку? — пронзительный и неумолимый взгляд, подобный мечу, нацеленному в самое сердце Лжи. «Смерть — это Ложь, — говорила Она. — Мы затвердили её, но победа над этой нелепостью в нашей власти».
Что произошло? Или, быть может, что происходит?
Что видела Она своими закрытыми глазами? Она говорила так: «Я лучше вижу закрытыми, чем открытыми глазами.
Они решат, что я мертва, ибо я не буду ни двигаться, ни говорить... Но ты-то знаешь, ты расскажешь им...» Ты расскажешь им...
Древнейшая со времён появления человека тайна; не было ничего, равного ей по силе со времён существования Древнего Египта, и ещё раньше, когда в ночи времён умер первый человек. «В конце концов, пока существует смерть, — только и сказала Она, — ничто ничем хорошим кончиться не может». Вот так: можно петь, рисовать, сочинять стихи, ударяться в религию (это главная причина нашей любви к религиям), философствовать (это главная причина нашей любви к философии), но в конце всегда будет возврат к радикальному вопросу, а он-то уж обличит тщету всех наших порывов и миленьких песенок. Уже несколько миллионов лет мы перекладываем на плечи будущих поколений и заботы, и надежды, и ожидания лавров — потом, потом, а мы продолжаем пустую песню и ждём, когда наши глаза откроются и увидят Загадку. Стоит устранить одну нелепость, и всё изменится: религии, философии, песни, жизнь. Только это и имеет значение. Только эта нелепость изменяет и определяет всё. «Будто этот вопрос я и должна разрешить», — говорила Она.
Ты расскажешь им... Величайшая тайна; нам даже не распутать её нити, но все они здесь, прямо под рукой — в этой великой эпопее, Агенде Матери, где шаг за шагом изложен опыт перехода к новому земному существованию. Только вот с этими тайнами дело обстоит так же, как и с тантрическими мантрами: мало просто пересказать их — нужно, чтобы они вошли в субстанцию, надо переключиться, чтобы они стали живыми, могучими и динамичными — в опыт Матери надо войти. К Её открытию приходится подходить по-особому; это переворот всей жизни. Пока мы не произведём революцию смерти, мы ни на йоту не изменим ни один атом в мире, даже ценой уничтожения всех бомб, библиотек и уравнений. Можно сдвинуть с оси всю планету, но ничего не изменится — даже на других планетах мы будем решать те же самые уравнения, и всё начнётся с начала — от аминокислот и молекул до какой-нибудь там Нобелевской Премии, только никак не мира. Ведь ничего не изменится, пока это останется прежним. «Мы хотим этого изменения» — сказала Она.
И Она ушла...
Или нет? В чём тайна «смерти» Матери?
«Шри Ауробиндо ушёл и не раскрыл нам своей тайны», — однажды сказала мне Мать. Однако, Она-то, может быть, оставила нам свою тайну, которая позволит раскрыть и секрет Шри Ауробиндо, ибо разницы между ними нет. Когда мы поймём, что сделала Она, то узнаем, что сделал и Он — мы убедимся, что это не философия, несмотря на тридцать четыре тома Его сочинений, а живая эволюция или, скорее, живая революция, продолжающаяся вечно. Они оба пришли ради этой революции, ради новой ступени эволюции, или нового, бессмертного состояния, которое, однако, совсем не то, что физическое бессмертие — оборотная сторона нашей смертности, или её блистательное продолжение в обход могилы, — их революция жизни настолько всеобъемлюща, что даже росток смерти не может пробиться на свет, а сама смерть, как и жизнь, превращается в... нечто другое.
Перейдем к главному. «Можно ли надеяться, что вот это тело, инструмент нашего нынешнего существования на земле, постепенно превратится в то, что сможет явить высшую жизнь, или придётся начисто отказаться от этой формы жизни и принять другую, которой на Земле ещё и нет вовсе?.. Будет ли сохранена непрерывность, или новое появится внезапно? Удастся ли нам постепенно перейти от нынешнего существования к тому, чем стремится стать наш внутренний дух, или придётся решиться на разрыв, то есть отбросить настоящую человеческую форму бытия и ждать появления новой формы? Мы ведь даже предвидеть не можем, как она появится, и как она будет связана с нашей жизнью, сегодняшней жизнью».
Это было сказано в конце 1957 года, ровно за год до того, как Она погрузилась в великий опыт, в «опасное неизвестное», как выражалась сама Мать, и за пятнадцать лет до рокового 17 января 1973 года. Что произошло за эти пятнадцать лет? Нашла ли Она ответы на свои вопросы?
Вот ещё один: «Должен ли человеческий вид, по примеру прочих, исчезнуть с лица Земли?» Её отнесли в комнату и положили в шезлонг, на покрывало из белого атласа. Люди проходили мимо Неё под вращающимися лопастями жужжащих вентиляторов и ярким слепящим светом — так тело разлагалось ещё быстрее. Они позаботились, чтобы Смерть побыстрее закончила свою работу. А Она ведь говорила: «Надо оставить это тело в покое... Не спешите класть его в яму... хотя бы доктора и сказали, что оно умерло; оно всё равно останется в сознании, клетки останутся сознательными, — тело будет знать, что с ним происходит, будет чувствовать, и это добавит страдания клеткам. По-видимому, глупо суетиться, — продолжала Она, — лучше уж промолчать», В могилу, рядом со Шри Ауробиндо, Её опустили в гробу из красного дерева, но Она полусидела в нём, потому что спина Её сгорбилась — от боли, наверное: «Я пережила все болезни на свете, причём одновременно» — говорила Мать. Медленно опускали крышку. Луч света ещё падал на Её щеку. Она на что-то смотрела — лицо склонилось к груди. Но что?
Крышка закрыла Её голову — наступила ночь. Или что? Крышку привинтили двадцатью пятью шурупами.
Ей было девяносто пять лет. Она до самого конца сражалась как львица. Но где этот конец?...